Хотел
заглянуть к Есенину в Стремянном переулке. Нашёл, пройдя туда-сюда из конца в
конец несколько раз, за забором двухэтажный деревянный дом, в котором первое
время в Москве жил Есенин. Дверь открыта, захожу. Какие-то кухарки с чайниками
и посудой злобно посмотрели на меня и выставили вон с тем основанием, что
рабочий день у них закончился. На моё возражение, что у поэзии нет рабочих
дней, они махнули рукой, мол, иди туда откуда пришёл. Во дворе со стенда меня
приветствовал сам улыбающийся Есенин с гармошкой. Я закурил, а Есенин пропел, растягивая
мехи народного инструмента:
Друг
мой, друг мой, я очень и очень болен,
Сам
не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит над пустынным и диким полем,
То ли ветер свистит над пустынным и диким полем,
То
ль, как рощу в сентябрь, осыпает мозги алкоголь...
Моё
настроение резко поправилось. А Есенин, наоборот, из праздничного человека
превратился в потрёпанного алкаша с синяком под глазом. Ещё в детстве умные
люди мне говорили: «Вот ты захочешь сделать что-нибудь хорошее, а тебе
обязательно помешают». Что ж, с годами я понял, что это не просто напутствие на
преодоление трудностей, - это формула жизни. На каждое твоё действие уже
заготовлено противодействие.
Юрий
КУВАЛДИН
