Первый тур XIV конкурса Петра Чайковского. Стартовый пистолет, секундомер, и бегуны с пустыми глазами. Как барабанщики на плацу, или как машинистки из машбюро барабанили на скорость почти все участники конкурса пианистов, вырубая деревянные механические звуки из деревянных роялей. Куда они мчатся, куда они летят?! Они что, полощут бельё?! Или словно чтецы, отрабатывающие речевую технику скороговоркой, произносят: «Карл у Клары украл кораллы, а Клара у Карла украла кларнет». Медленно и пьяно играть не умеют. Им всё темпо и форте подавай! Потому что все очень трезвые и в наручниках правил. Папа Карло так бы научил долбить по черным и белым клавишам Буратино! Или я своего попугая Гришу так бы научил долбить по нотам. И только авангардный, как Казимир Малевич в живописи, неподражаемый Филипп Копачевский прямо на 1-м туре пошел поперек течения, у него рояль из деревянного превратился в воздушный, а струны - в музыку сфер, подобно акварельным вариациям Микалоюса Чюрлёниса. 17 июня 2011 года в 15-15 (по расписанию значилось ровно 15-00, но ждали жюри, которое, вероятно не успело вовремя отобедать) Филипп Копачевский начал таким медленным темпом исполнять «Осеннюю песнь (Октябрь)» Петра Чайковского, что я сразу и еще и еще раз воскликнул - гений. Ортогонально общим вкусам, подальше от учителей и от оценщиков. Музыка создается на свободе без учета мнений официальных музыковедов и традиционных музыкантов. Так мог себе позволить издеваться над привычным исполнением один Глен Гульд. И вот теперь у нас есть Филипп Копачевский, который и «Вальс» (хореографическую поэму) Мориса Равеля исполнил так свободно импрессионистически, как никто до него не исполнял, и после него исполнять не будет. О «Полонезе ля-бемоль мажор» Фридерика Шопена вообще умолкаю, поскольку лучше Филиппа Копачевского сейчас Шопена в мире никто не играет.
Юрий КУВАЛДИН
