Талант Эмиля Сокольского раскрылся на моих глазах. Собственно говоря, я его заметил и направил на художественную литературную критику. И он пошел. Уверенно. Своим путем. От статьи к статье совершенствуя своё мастерство. У Эмиля Сокольского врожденный художественный вкус. Я много раз ловил себя на том, читая его произведения, что мне тоже нравится и объект изображения, и стиль автора, и подход к разработке темы, и глубина анализа, и философская интерпретация. В общем, Эмиль Сокольский не просто оправдал и оправдывает мои ожидания, но является ныне ведущим литературным критиком России. Недаром так много писателей и поэтов, мечтающих о том, чтобы о них написал Эмиль Сокольский. И он напишет. Только о тех, в ком есть крепость коньяка, и новизна лесных подснежников. Талант Эмиля Сокольского, как магнит, притягивает талантливых авторов. Людей любишь прежде всего за отзывчивость. А в писательском деле это особенно важно. Ибо художнику нужна похвала и только похвала. 24 ноября 2011 года критик Эмиль Сокольский записал в своём дневнике: «ПОНЕВОЛЕ ПОЛЮБИШЬ ЛИТЕРАТУРУ!
24 ноября, 13:16
Как проходят презентации, юбилеи? Сначала – торжественная часть в зале, потом – гости следуют к накрытому столу.
Юрий Кувалдин, следуя правилу Хуана Рамона Хименеса – «Если дали тетрадь в линию – пиши поперёк», поступил иначе. Во-первых, пригласил только духовно необходимых ему людей, да и место выбрал уютное: Галерея А-3 в Староконюшенном (в двух шагах от Арбата). Во-вторых, позаботился о том, чтобы пришли они к уже накрытому столу и неспешно приступали к еде. А ведь тонкий ход: выступавшим с поздравительной речью шампанское и коньяк сообщали дополнительное воодушевление и дружескую теплоту.
Но что там напитки! Воодушевление и теплоту распространял сам юбиляр: отринув ложную «социальную» торжественность, он был сердечен, предупредителен, мягок и по-домашнему прост, с почтительным спокойствием время от времени подсаживаясь к гостям: поэтам Александру Тимофеевскому, Кириллу Ковальджи, Нине Красновой, Людмиле Осокиной, художнику Александру Трифонову, певцу Анатолию Шамардину (который в 70-е пел в оркестре Утёсова), режиссёру и писателю Ваграму Кеворкову, бардам Евгению Бачурину и Алексею Воронину, специалисту по литературному андеграунду 1960 – 70-х Юрию Крохину, скульптору Дмитрию Тугаринову...
«А ведь мог накрыть столы обычными бутербродами с портвейном – что вполне бы соответствовало свободному художническому духу», – своеобразно подчеркнул драматург Андрей Яхонтов гостеприимство Кувалдина. Имея в виду, я думаю, вот что: этим роскошным столом писатель ещё раз проявил свою безмерную преданность литературе. Ведь у Юрия Кувалдина – всё литература».
Гостей было много, а откликнулись единицы. Радуюсь за эти единицы, поскольку именно они и составляют само существо художественной литературы. А остальных как бы и не было. Еще я очень был рад, что и Сергей Александрович Филатов наконец-то «въехал» в мою теорию переложения души в знаки, сказав в своем выступлении о том, что действительно Юрий Кувалдин прав, говоря, что человек сохраняется только в Слове.
Я говорю так: жизнь дана для того, чтобы превратить её в Слово.
Юрий КУВАЛДИН
