Ваграм Кеворков родился 1 июля 1938 года в Пятигорске. Окончил режиссерский факультет ГИТИСа им. А. В. Луначарского, а ранее - историко-филологический факультет Пятигорского государственного педагогического института. Режиссер-постановщик, актер, журналист. Работал на телевидении, снял много телефильмов, в том числе фильм "Юрий Кувалдин. Жизнь в тексте", в 70-х годах вёл передачу "Спокойной ночи малыши". Член Союзов писателей и журналистов. В 2005 году в Московской городской организации Союза писателей России вышла его книга «Сопряжение времён». В «Нашей улице» печатается с № 76 (3) март 2006. Участник альманахов издательства "Книжный сад" "Ре-цепт" и "Золотая птица". В 2008 году в Издательстве писателя Юрия Кувалдина "Книжный сад" вышла книга повестей, рассказов, эссе "Романы бахт". В 2009 году Юрий Кувалдин издал новую книгу повестей и рассказов Ваграма Кеворкова "Эликсир жизни".
Ваграм Кеворков
ПОСЛЕ СПЕКТАКЛЯ
рассказ
Он
шел уже привычной московской улицей, мимо всегда закрытого газетного
киоска с картонкой «Болею» за стеклом, мимо прущих куда-то старый
телевизор таджиков-дворников, мимо химчистки «Императрица», мимо
цветочного ларька «Бульдонеж», мимо «Азбуки вкуса».
Шел двумя часами раньше обычного и поэтому на туманной улице не было Джерри - роскошной боксерши, всегда встречавшей его радостным визгом, а когда он наклонялся к ней, облизывавшей ему лицо, руки - к неудовольствию ее молодящейся хозяйки в кокетливой шляпке:
- Джерри, Джерри, как ты ведешь себя с незнакомым мужчиной?!
Шел раньше обычного, потому что предстоял тяжелый грим, а он всегда гримировался сам, постепенно, исподволь изменяясь не только внешне. И когда - уже преображенный, уже ставший другим - он в последний момент набрасывал на сценический костюм плащ и пружинной стремительной походкой мавра, сбежав по лестнице, вылетал на сцену - властный, могучий, победительный - зал взрывался аплодисментами!
А после спектакля, одарив врученными ему букетами реквизиторов, костюмеров, помрежа, он, измочаленный, с трудом поднимался в гримерку и, медленно приходя в себя, отклеивал парик, намазывал руки, шею, лицо вазелином и долго снимал лигнином коричневый тон.
Облачившись в свой обычный костюм, он устало спускался к актерскому входу, где его ждали поклонницы с программками и просьбами об автографе.
Сегодняшний вечер не стал исключением, но когда, распрощавшись с поклонницами, он уж двинул домой, в гостиницу, ему преградил путь рослый крепкий мужчина:
- Извините, я так долго ждал вас, мне необходимо поговорить с вами!
Привыкший ко всему, артист все-таки удивился:
- Слушаю вас!
- Я хочу рассказать вам… Знаете, давайте зайдем в кафе, здесь рядом, мне будет там легче!
Артист недоуменно пожал плечами, но, подумав чуток, кивнул: - Что ж, извольте! - и они зашли в небольшое кафе, отыскали свободный столик в углу.
- Что заказать вам? - сразу спросил незнакомец.
- Чаю! Крепкого чаю! Без сахара! - артист, потирая виски и мощные надбровные дуги, внимательно оглядывал своего визави: чуть вьющиеся темные волосы, высокий покатый лоб, мягкий взгляд карих глаз, твердый гладко выбритый подбородок.
- А какое пирожное?
- Никакого, у меня диабет!
- Два крепких чая! - велел мужчина подошедшему официанту.
Тот, в белой рубашке с черным галстуком-бабочкой и в черном жилете, молча наклонил коротко остриженную голову, и отошел.
Мужчина чуть суетливо достал из кармана курительную трубочку и кисет.
«Золотое руно!» - сразу узнал артист когда-то очень любимый им запах.
- Ах да, теперь же не курят! - спохватился визави и, раздосадованный, поспешно спрятал трубку и табак в карман темного пиджака.
«Какие тонкие длинные пальцы! Не иначе, он музыкант!»
- Я инженер! - начал мужчина, и артист мысленно усмехнулся своей «проницательности». - Окончил МИИТ, строю мосты, тоннели!.. Жена моя врач! Красавица! - мужчина сглотнул горловой комок. - Мы всегда жили дружно, ладно, но месяц назад я начал получать анонимки о том, что она не верна мне!
Артист перестал потирать виски.
Подошел официант, принес небольшие чашки с чаем, сахарницу, и, поставив на столик, ушел.
Артист жадно отпил из чашки.
Незнакомец, не притронувшись к чаю, продолжил:
- Я измучился! Я не хотел верить этому - и верил! Ведь жена все чаще задерживалась на работе и приходила домой какая-то… чужая!
Серые, чуть выпуклые глаза артиста потеплели участием. Это ободрило рассказчика:
- Я разыскал на антресолях старый газовый пистолет, переделанный под боевой патрон, и решил выследить жену с любовником и убить их!
«Однако!» - невольно подался вперед артист.
- Жена работает недалеко отсюда, в больнице бывшего четвертого управления - я ждал их здесь, спрятавшись за афишным стендом!.. Но тут ливень! Он загнал меня в театр! Я вымок, растерялся, и сам не знаю, почему, взял билет! Наверное, чтоб обсохнуть!
Шел «Отелло», вы в главной роли!.. Кто еще в зале понимал вас в тот вечер, как я?! Я готов был убить этого Яго! Я был с вами всю вашу роль, я едва не рыдал вместе с вами!
Артист слушал с острым вниманием.
- Потом я бродил до рассвета, мучился, а утром выкинул пистолет в Москву-реку и пошел домой.
Жена бросилась ко мне со слезами на глазах:
- Где ты был?! Что с тобой?!
- И я решился, я рассказал ей все!!
- Боже, какой ужас! - прошептала она.
- Я пил черный горячий кофе, смотрел на потрясенную жену и думал, что если она и вправду изменяла мне, то уж больше не будет этого делать!
- А если… - начал артист.
- А если верна мне, - по своему понял его инженер, - значит я правильно выбросил пистолет и пришел к ней! Домой!
Мужчина умолк и взволнованно смотрел на собеседника, как бы ожидая сочувствия или ободрения.
- Артист глубоко вздохнул и тихо сказал:
- Спасибо вам!
Грузновато поднялся и добавил немного осипшим голосом:
- Знаете, завтра хороший спектакль - «Свадьба брачного афериста». Это тоже очень любимая моя роль! Приходите! Вместе с женой! Пропуск будет у администратора. Два лица. На фамилию Инженер!
Ободряюще улыбнулся:
- До завтра!
И пошел к выходу.
Мужчина, оставив под сахарницей деньги, вышел вслед за ним.
Суетная столичная толпа быстро поглотила высокую фигуру артиста.
В молочном тумане фонари казались свечными огарками.
Инженер достал кисет и хотел, наконец-то, набить трубочку, но руки дрожали и табак сыпался наземь.
Шел двумя часами раньше обычного и поэтому на туманной улице не было Джерри - роскошной боксерши, всегда встречавшей его радостным визгом, а когда он наклонялся к ней, облизывавшей ему лицо, руки - к неудовольствию ее молодящейся хозяйки в кокетливой шляпке:
- Джерри, Джерри, как ты ведешь себя с незнакомым мужчиной?!
Шел раньше обычного, потому что предстоял тяжелый грим, а он всегда гримировался сам, постепенно, исподволь изменяясь не только внешне. И когда - уже преображенный, уже ставший другим - он в последний момент набрасывал на сценический костюм плащ и пружинной стремительной походкой мавра, сбежав по лестнице, вылетал на сцену - властный, могучий, победительный - зал взрывался аплодисментами!
А после спектакля, одарив врученными ему букетами реквизиторов, костюмеров, помрежа, он, измочаленный, с трудом поднимался в гримерку и, медленно приходя в себя, отклеивал парик, намазывал руки, шею, лицо вазелином и долго снимал лигнином коричневый тон.
Облачившись в свой обычный костюм, он устало спускался к актерскому входу, где его ждали поклонницы с программками и просьбами об автографе.
Сегодняшний вечер не стал исключением, но когда, распрощавшись с поклонницами, он уж двинул домой, в гостиницу, ему преградил путь рослый крепкий мужчина:
- Извините, я так долго ждал вас, мне необходимо поговорить с вами!
Привыкший ко всему, артист все-таки удивился:
- Слушаю вас!
- Я хочу рассказать вам… Знаете, давайте зайдем в кафе, здесь рядом, мне будет там легче!
Артист недоуменно пожал плечами, но, подумав чуток, кивнул: - Что ж, извольте! - и они зашли в небольшое кафе, отыскали свободный столик в углу.
- Что заказать вам? - сразу спросил незнакомец.
- Чаю! Крепкого чаю! Без сахара! - артист, потирая виски и мощные надбровные дуги, внимательно оглядывал своего визави: чуть вьющиеся темные волосы, высокий покатый лоб, мягкий взгляд карих глаз, твердый гладко выбритый подбородок.
- А какое пирожное?
- Никакого, у меня диабет!
- Два крепких чая! - велел мужчина подошедшему официанту.
Тот, в белой рубашке с черным галстуком-бабочкой и в черном жилете, молча наклонил коротко остриженную голову, и отошел.
Мужчина чуть суетливо достал из кармана курительную трубочку и кисет.
«Золотое руно!» - сразу узнал артист когда-то очень любимый им запах.
- Ах да, теперь же не курят! - спохватился визави и, раздосадованный, поспешно спрятал трубку и табак в карман темного пиджака.
«Какие тонкие длинные пальцы! Не иначе, он музыкант!»
- Я инженер! - начал мужчина, и артист мысленно усмехнулся своей «проницательности». - Окончил МИИТ, строю мосты, тоннели!.. Жена моя врач! Красавица! - мужчина сглотнул горловой комок. - Мы всегда жили дружно, ладно, но месяц назад я начал получать анонимки о том, что она не верна мне!
Артист перестал потирать виски.
Подошел официант, принес небольшие чашки с чаем, сахарницу, и, поставив на столик, ушел.
Артист жадно отпил из чашки.
Незнакомец, не притронувшись к чаю, продолжил:
- Я измучился! Я не хотел верить этому - и верил! Ведь жена все чаще задерживалась на работе и приходила домой какая-то… чужая!
Серые, чуть выпуклые глаза артиста потеплели участием. Это ободрило рассказчика:
- Я разыскал на антресолях старый газовый пистолет, переделанный под боевой патрон, и решил выследить жену с любовником и убить их!
«Однако!» - невольно подался вперед артист.
- Жена работает недалеко отсюда, в больнице бывшего четвертого управления - я ждал их здесь, спрятавшись за афишным стендом!.. Но тут ливень! Он загнал меня в театр! Я вымок, растерялся, и сам не знаю, почему, взял билет! Наверное, чтоб обсохнуть!
Шел «Отелло», вы в главной роли!.. Кто еще в зале понимал вас в тот вечер, как я?! Я готов был убить этого Яго! Я был с вами всю вашу роль, я едва не рыдал вместе с вами!
Артист слушал с острым вниманием.
- Потом я бродил до рассвета, мучился, а утром выкинул пистолет в Москву-реку и пошел домой.
Жена бросилась ко мне со слезами на глазах:
- Где ты был?! Что с тобой?!
- И я решился, я рассказал ей все!!
- Боже, какой ужас! - прошептала она.
- Я пил черный горячий кофе, смотрел на потрясенную жену и думал, что если она и вправду изменяла мне, то уж больше не будет этого делать!
- А если… - начал артист.
- А если верна мне, - по своему понял его инженер, - значит я правильно выбросил пистолет и пришел к ней! Домой!
Мужчина умолк и взволнованно смотрел на собеседника, как бы ожидая сочувствия или ободрения.
- Артист глубоко вздохнул и тихо сказал:
- Спасибо вам!
Грузновато поднялся и добавил немного осипшим голосом:
- Знаете, завтра хороший спектакль - «Свадьба брачного афериста». Это тоже очень любимая моя роль! Приходите! Вместе с женой! Пропуск будет у администратора. Два лица. На фамилию Инженер!
Ободряюще улыбнулся:
- До завтра!
И пошел к выходу.
Мужчина, оставив под сахарницей деньги, вышел вслед за ним.
Суетная столичная толпа быстро поглотила высокую фигуру артиста.
В молочном тумане фонари казались свечными огарками.
Инженер достал кисет и хотел, наконец-то, набить трубочку, но руки дрожали и табак сыпался наземь.
“Наша улица” №161 (4) апрель
2013
