Певица Лариса Косарева
В беседе со мной певица Лариса Косарева затронула тему творчества Антона Чехова и, в частности, его рассказ «Черный монах». Лариса Косарева тогда сказала:
«- …однажды мне посчастливилось, можете себе представить, петь в сопровождении двух арф! Это уносит в невероятные поэтические выси. Во всяком случае, арфы мне представляются инструментами небесных сфер: во время моего пения они располагались рядом со мной, но слушателям казалось, как потом мне говорили поклонники, что звучание арф идет с неба; вероятно, на этом акустическом эффекте основана магия пространственной медиации. Это бесподобно, это божественно! Как божественна проза Антона Чехова. А, вообще говоря, мои любимые вещи это все те, которые я сама исполняю, которые я нежно люблю. Здесь я плавно перехожу к Антону Павловичу, потому что я подготовила довольно содержательную программу "Чехов и музыка" и часто бываю в Мелихово. Руководство музея сделало мне предложение подготовить такую программу.
- Замечательная краска в нашей беседе – Чехов, - сказал я. - В Мелихово он написал, в отдельном домике, "Чайку".
- Да, вы правы, Юрий Александрович, чудесный домик, гениальная "Чайка"... Звучала там и знаменитая "Серенада для голоса с виолончелью" итальянского композитора и виолончелиста Гаэтано Брага. Эта "Серенада" получила еще и название "Валахская легенда". На первом диске, который я записала, я исполняю эту великолепную серенаду... В рассказе Чехова, насколько я помню, Таня - сопрано, одна из барышень - контральто, и молодой человек на скрипке разучивали эту серенаду. Известно, что в Мелихове у Чехова расходились нервы - он почти совсем не спал. Стоило только ему начать забываться, как он вдруг пробуждался, вскакивал и уже долго не мог уснуть. Но, как бы то ни было, приезд Лики и Потапенко сильно развлекал его. Потапенко пел, играл на скрипке. Лика садилась за рояль и начинала петь входившую тогда в моду "Валахскую легенду" Гаэтано Брага.
О, что за звуки слышу я,
Сердце они пленяют
И на крыльях зефира к нам сюда
Как бы с небес долетают...
В этой легенде больная девушка слышит в бреду доносящуюся до нее с неба песнь ангелов, просит мать выйти на балкон и узнать, откуда несутся эти звуки, но мать не слышит их, не понимает ее, и девушка в разочаровании засыпает снова. Чехов находил в этом романсе что-то мистическое, полное красивого романтизма и он послужил импульсом к написанию рассказа "Черный монах". Вообще, история этой серенады Гаэтано Брага любопытна. Дмитрий Шостакович, как и Антон Чехов, был чуток к мистике. Все началось с провидческого сна в новогоднюю ночь 31 декабря 1925 года - Шостаковичу тогда было всего 18 лет, и он был студентом Ленинградской консерватории. Идет Шостакович один по пустыне, и вдруг навстречу ему появляется старец в белой одежде, и говорит, что этот год будет для Шостаковича счастливым. Шостакович просыпается с ощущением огромной радости. Вспоминает рассказ Чехова "Черный монах", где у Коврина тоже было состояние великой радости. Память о новогоднем сне с вещим монахом преследовала Шостаковича всю жизнь. Однажды он попросил жену отыскать ноты "Серенады" забытого композитора Гаэтано Брага, той самой когда-то популярной "Серенады. Жена находит в архивах ноты Брага, и Шостакович с изумлением узнает, что Чехов описал "Серенаду" не совсем так, как она исполнялась. Писатель изменил состав инструментов, у композитора в партитуре были не только сопрано, контральто и скрипка. Подумав, Шостакович переписывает музыку Брага в чеховском ключе, добавив от себя только фортепиано с акцентными басами. Случилось невероятное - давно умерший Чехов руками Шостаковича пишет музыку к своему рассказу... Герою рассказа Коврину, альтер эго Чехова, природа видится одухотворённой, ждущей его понимания. Иначе смотрят на природу Песоцкие, отец и дочь. Природа для них - возможность взять всё, что может принести пользу... Творческая же одержимость Коврина оборачивается безумием. Больное воображение героя в поисках истины обращается к призраку. Он живёт напряжённой духовной жизнью и от этого счастлив. Но его начинают лечить и этим убивают в нем способность заниматься творчеством. Чехов суров, он всем своим творчеством, и, особенно, рассказом "Черный монах" говорит, что художник - не от мира сего, что он не участвует в игрищах на ярмарке тщеславия, что он находится вне социума, не занимает ни министерских, ни генеральских, никаких значимых должностей, он сидит, образно говоря, на облаке и свидетельствует, как Бог, жизнь людей - не лечите творца, не меняйте его ментальность, она часто не совпадает со своим временем, не суйтесь к творцу с тяпками и грядками! У Чехова сад - это его мысли, писательство, сохранение души в слове. Работая над исполнением "Серенады", я глубже стала понимать, что мое искусство - это тоже сад вечно обновляющейся жизни, взращивать который я должна сама. Я пою любовно, всю себя без остатка отдавая вокалу, музыке».
Беседовал Юрий КУВАЛДИН
