Слегка покачиваясь, с головокружением она нащупала пульт и включила телевизор. На широком плазменном экране как всегда между ежедневными лицами премьера и президента шла такая же ежедневная развлекаловка, и что-то пели. И это сразу отвлекло. В белом шелковом облегающем домашнем до пола платье, худющая фигура, крашеные в какой-то неимоверный цвет, то ли в зеленый, то ли в лиловый, волосы, огромные бледно-зеленые, немножко выцветшие глаза, макияж, подтянутая кожа делают Зою гораздо моложе своих лет. Особенно когда она зимой, положим, надевает норковую шапочку с ленточками шелковыми белыми подвязками, из таких ленточек школьницы делают пышные банты, как белые розы…
Телевизор подхватил её ленточки, и оттуда жалобным детским голоском, как в советских фильмах, унижающих дореволюционную Россию, поют на грязной улице под шарманку дети нищих рабочих и крестьян, будущих победителей жизни, вознесшихся из грязи в князи, чтобы уничтожать белую кость - дворян и интеллигенцию, - так вот, из ящика, реставрирующего совок, понеслась, как двадцать лет назад, песня:
Белые розы, белые розы, беззащитны шипы…
Что с ними сделал снег и морозы,
Лёд витрин голубых?
Люди украсят вами свой праздник
Лишь на несколько дней,
И оставляют вас умирать на белом холодном окне…
Рассказ: белые розы
