Сколько живу, столько и лет слышу о том, чтобы люди хотели помириться, но никак не могут этого сделать, поскольку каждый человек видит в ближнем отражение самого себя, о чём ему неведомо, кто-то , быть может, догадывается об этом, но только не конкретный человек, видящий в другом самого себя, но не понимающий, что другой есть он, иначе бы кто-нибудь все-таки намекнул ему об этом, хотя в Библии прямо сказано, что ты и он созданы по образу и подобию, но то в Библии, которая неизвестно когда написана, целая вечность прошла, и ни в коем случае не может быть, чтобы я был создан по образу и подобию, потому что мой отец Никанор Иванович, а мать Дарья Степановна, они и являются настоящими моими создателями, да и на фотокарточке я на них похож, потому что я есть я, попросту Достоевский, в которого меня переименовал Андрей Платонов, на этот счёт позволю себе пространную цитату из «Чевенгура: «Хромого звали Федором Достоевским: так он сам себя перерегистрировал в специальном протоколе, где сказано, что уполномоченный волревкома Игнатий Мошонков слушал заявление гражданина Игнатия Мошонкова о переименовании его в честь памяти известного писателя - в Федора Достоевского, и постановил: переименоваться с начала новых суток и навсегда, а впредь предложить всем гражданам пересмотреть свои прозвища - удовлетворяют ли они их, - имея в виду необходимость подобия новому имени. Федор Достоевский задумал эту кампанию в целях самосовершенствования граждан: кто прозовется Либкнехтом, тот пусть и живет подобно ему, иначе славное имя следует изъять обратно. Таким порядком по регистру переименования прошли двое граждан: Степан Чечер стал Христофором Колумбом, а колодезник Петр Грудин - Францем Мерингом: по уличному Мерин. Федор Достоевский запротоколил эти имена условно и спорно: он послал запрос в волревком - были ли Колумб и Меринг достойными людьми, чтобы их имена брать за образцы дальнейшей жизни, или Колумб и Меринг безмолвны для революции. Ответа волревком еще не прислал…», - а кажущуюся простоту в этом деле видят лишь законченные идиоты, в виде героя романа «Идиот», и на свете много таких, которые только прикидываются, что они нормальные, хотя полностью расписываются в этом только ради собственного спокойствия, вроде как из любви к миру.
Юрий Кувалдин
