Евгений Валерьевич Кузьмин родился в 1972 году в Одессе. Окончил исторический факультет Одесского государственного университета. С 1997 года проживает в Иерусалиме. C 2005 года работает в музее «Яд ва-Шем». С 2010 года доктор философии. Диссертация защищалась в Иерусалимском университете. Тема - «Алхимические образы в произведениях Квирина Кульмана (1651-1689)». Язык работы - английский. Автор многих публикаций в различных изданиях, среди которых: «Оккультизм в “Corona astralis” Максимилиана Волошина». Солнечное сплетение 10-11; «Учение об ангелах и демонах в трактате «Об искусстве каббалы» Иоганна Рейхлина» Вестник Еврейского университета 10:28 (2005): 55-108; «Азазеловка» Крещатик 1 (2006); «Научные основания пророчеств: Случай Квирина Кульмана (1651-1689)». В Eschatos: Философия истории в предчувствии конца истории, отв. ред. О.А. Довгополова. Одесса: Фридман А.С., 2011, стр. 109-128; «Еврейская магия в эпоху Ренессанса: Постановка проблемы», В Мама городов Израильских, под ред. И. Б. Голубович и др, 63-75. Одесса: Фридман А.С., 2011, и др.
Евгений Кузьмин
МЕРЗОСТЬ НЕЧИСТОТЫ
рассказ
"Что же
во мне особенного,- все думал и думал он. - Уж точно не то, что я
считаю себя особенным". В самом деле, всякое дерьмо мнит себя
исключительным. Так устроен мир. Ведь мир словно зациклен на том, кто
пытается его осознать, приоткрыть его завесу для себя. Только для себя?
Кто знает? Но каждый кал, осознавая, выдумывает сущность мира по себе.
Но здесь было действительно что-то необычное. В самом деле, наш герой помнил себя в момент рождения. Такое случается нечасто. А может, такого и вовсе не бывает никогда. И ему лишь казалось, что он смутно припоминает себя в момент рождения, а на самом деле здесь только игра воображения, плод бесплодной фантазии, попытка осознать, оправдать себя через прошлое. Как поступала когда-то знать. Мол, я, конечно, говно полное, но мои предки были великими, и потому право имею, а не тварь я дрожащая. Но, возможно, в данном случае, воспоминание истинно. Проверить это невозможно. У личных, глубоко внутренних переживаний нет документов.
Что же он помнил? Все было как во сне. Словно бы он произошел от совершенной фигуры, от шара и из тьмы устремился к свету. "В этом можно и нужно усматривать знак свыше, - мечталось ему. - Вся моя жизнь должна быть направлена из тьмы к свету, lux ex tenebris". Да, вот он. Это путь просветления и полного очищения. Но как? Что делать? Бытие течет своим чередом. И трудно его развернуть. Наши возможности весьма и весьма ограничены. Можно сделать лишь выбор, но совсем непросто варианты этого выбора обусловить. Бывает, всю жизнь ищешь нужные опции, а когда они хорошо подобраны, то уже и выбирать слишком поздно. Поздно? Но что-то же нужно делать.
Так наш герой нес в себе внутренний надлом, благопристойно воняя и удобряя почву, как и положено порядочному дерьму. Но лишь чувство внутреннего дискомфорта, ощущение нечистоты никак не оставляло его. Было ли это его состояние понятно окружающим? О, нет. Все говорили, что отчаянье - великий грех, что говно - венец творения. Ведь, в самом деле, - это последний, заключительный этап развития, конечная ступень эволюции вещества.
Где же выход? В себе? Но там одно дерьмо. Как и снаружи. Лишь однажды случилась важная встреча, послужившая путеводной звездой. То была старая умудренная опытом Коровья Лепешка. Она обладала некой особой силой убеждения, все в ней говорило об особом статусе и необычном происхождении. Она была покрыта морщинами, которые как бы свидетельствовали, возвещали о старости и непростой судьбе. Ее тело было распластано по земле, словно стремилось проникнуть в недра, в глубины планеты, в самую ее суть, узреть саму сердцевину. Поговаривают, что и рождение Лепешки было необычайным. Она падала вдоль коровьего хвоста, который словно вырисовывал ей божественное предначертание, указывал жизненное направление: вперед к матери-земле, к планетарной глубинной мудрости, спрятанной от ока непросветленных на недоступном взору уровне.
И молодое дерьмо, повстречав Лепешку, обрадовалось:
Но здесь было действительно что-то необычное. В самом деле, наш герой помнил себя в момент рождения. Такое случается нечасто. А может, такого и вовсе не бывает никогда. И ему лишь казалось, что он смутно припоминает себя в момент рождения, а на самом деле здесь только игра воображения, плод бесплодной фантазии, попытка осознать, оправдать себя через прошлое. Как поступала когда-то знать. Мол, я, конечно, говно полное, но мои предки были великими, и потому право имею, а не тварь я дрожащая. Но, возможно, в данном случае, воспоминание истинно. Проверить это невозможно. У личных, глубоко внутренних переживаний нет документов.
Что же он помнил? Все было как во сне. Словно бы он произошел от совершенной фигуры, от шара и из тьмы устремился к свету. "В этом можно и нужно усматривать знак свыше, - мечталось ему. - Вся моя жизнь должна быть направлена из тьмы к свету, lux ex tenebris". Да, вот он. Это путь просветления и полного очищения. Но как? Что делать? Бытие течет своим чередом. И трудно его развернуть. Наши возможности весьма и весьма ограничены. Можно сделать лишь выбор, но совсем непросто варианты этого выбора обусловить. Бывает, всю жизнь ищешь нужные опции, а когда они хорошо подобраны, то уже и выбирать слишком поздно. Поздно? Но что-то же нужно делать.
Так наш герой нес в себе внутренний надлом, благопристойно воняя и удобряя почву, как и положено порядочному дерьму. Но лишь чувство внутреннего дискомфорта, ощущение нечистоты никак не оставляло его. Было ли это его состояние понятно окружающим? О, нет. Все говорили, что отчаянье - великий грех, что говно - венец творения. Ведь, в самом деле, - это последний, заключительный этап развития, конечная ступень эволюции вещества.
Где же выход? В себе? Но там одно дерьмо. Как и снаружи. Лишь однажды случилась важная встреча, послужившая путеводной звездой. То была старая умудренная опытом Коровья Лепешка. Она обладала некой особой силой убеждения, все в ней говорило об особом статусе и необычном происхождении. Она была покрыта морщинами, которые как бы свидетельствовали, возвещали о старости и непростой судьбе. Ее тело было распластано по земле, словно стремилось проникнуть в недра, в глубины планеты, в самую ее суть, узреть саму сердцевину. Поговаривают, что и рождение Лепешки было необычайным. Она падала вдоль коровьего хвоста, который словно вырисовывал ей божественное предначертание, указывал жизненное направление: вперед к матери-земле, к планетарной глубинной мудрости, спрятанной от ока непросветленных на недоступном взору уровне.
И молодое дерьмо, повстречав Лепешку, обрадовалось:
- Я не знаю, что мне делать!
- Но если ты не знаешь, то кто же знает?
- Я уповаю на мудрую подсказку.
- Лишь дураку нужна подсказка. Мудрый сам ищет и находит.
- Но если ты не знаешь, то кто же знает?
- Я уповаю на мудрую подсказку.
- Лишь дураку нужна подсказка. Мудрый сам ищет и находит.
Разговор
был словно Солнце. Он укрепил и сделал твердым всю сущность прежде
рыхлого дерьма. И внутренняя сила, и опустошенность от поиска вели к
спасительному источнику. Вода! Вот что дает очищение! Ни огонь, ни
земля. Только вода делает чистым. Теперь осталось лишь отмыться,
избавиться от темного начала, столь зловонного, что не вынести муки
нести это бремя....
И дерьмо упало в бурный речной поток. Его разнесло на мельчайшие кусочки. И течение их тут же увлекло по отдельности в бесконечность. И не было больше дерьма. Не было самой памяти о нем. Лишь бегущий вдаль поток воды нес чуждые ему крупицы грязи.
И дерьмо упало в бурный речной поток. Его разнесло на мельчайшие кусочки. И течение их тут же увлекло по отдельности в бесконечность. И не было больше дерьма. Не было самой памяти о нем. Лишь бегущий вдаль поток воды нес чуждые ему крупицы грязи.
Иерусалим
“Наша улица” №157 (12) декабрь
2012
