Валерий Cердюченко родился 7 ноября 1937 года в Киеве. Окончил Вильнюсский государственный университет. Профессор Львовского университета, доктор филологических наук. Автор книги "Достоевский и Чернышевский" и работ по русской классической и современной литературе. Публиковался в "Новом мире", "Октябре", "Неве", "Вопросах литературы", "Континенте", "Литературном обозрении", "22" (Израиль), "Новом Русском Слове" (США), "Slavia" (Венгрия) и др. В интернет-журнале "Русский переплет" ведет обозрение "Сердитые стрелы Сердюченко". В "Нашей улице" опубликованы следующие произведения: в № 4-2001 ("ЯЩИК ПАНДОРЫ" злободневные заметки), в № 11-2001 ("ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ПАРАД" типы нашего времени), в № 6-2004 "ОПЫТЫ О РАЗНОМ", в № 1-2005 “КОНЕЦ ЛИТЕРАТУРЫ”.
Валерий Сердюченко
ОПЫТЫ О РАЗНОМ
1. ГОЛОДНЫЙ ОПЫТ
Начинаем с минеральной воды
Эти строки начертались в прикарпатском санатории, где автор оказался не из-за неожиданного инфаркта или паралича, но в процессе осознанного и последовательно выполненного мероприятия. Прошу читателя “Нашей улицы” повесить уши на гвоздь внимания и выслушать сюда:
Если у вас начала бузить аорта, западать клапана, трещать колени, если из краснощекого телосложения вы превратились в бледноокое теловычитание или, наоборот, в одышливого толстяка, не могущего застегнуть собственные брюки, в то время как между шеей и воротничком рубахи стал пролезать кулак; если у вас ноет всё изнутри и снаружи, наворачивается поджелудочная железа, а сотрудница, с которой вы еще недавно крутили шуры-муры, всплескивает руками и у нее вырывается “да что это с вами!” - значит, ваша плоть распустилась, расподлючилась, распоясалась, и нужно дать ей хорошего тумака.
Для этого:
Покупаете ящик минеральной воды и в течение двух недель перестаете жрать. То есть ни маковой росинки с утра до вечера и с вечера до утра. При этом никаких врачебных консультаций, Брэггов, “очищений”, “вхождений” и прочей псевдомедицинской чепухи. Утром встали, выпили бутылку минеральной воды, и на работу. Вечером вернулись, выпили бутылку минеральной воды, и за пылесос, квартирный ремонт или размышления о вечном. Утром встали, выпили бутылку минеральной воды... и так далее, и так в течение 14 суток, не покидая ни одного из текущих дел.
Первые два дня ошарашенный организм будет молчать. Затем завопит и завоет на разные голоса, требуя привычных разносолов, которыми вы закармливали его, как рождественского гуся, превратив в развратника и симулянта. Покажите ему в ответ одновременно фигу и кулак. “Попей вон минеральной водички и заткнись. Ты и так превратил мои дни в сплошную муку. Авось, не сдохнешь”.
И действительно: ни за что не сдохнет, потому что жить ему хочется в десять раз больше, чем вам. Возьмите-ка своего жирного раскормленного кота и выбросьте на улицу. Думаете, погибнет? Да ни за что на свете. Через месяц вы обнаружите в районе помойки мускулистого поджарого бойца, бегающего быстрее собаки и прыгающего выше дерева. Вот так же и ваш организм. Если посадить его на голодную диету, он поймет, что выручать себя надо самому и, уверяю, преуспеет в этом.
Мы взяли слишком легкомысленный тон, речь же идет о вполне серьезных вещах, но поверь, читатель, привести свое здоровье в порядок можно только так, и не иначе.
...Где-то на восьмой день ваш организм перейдет на самокормление. Ведь во всех его подкожных клетчатках, складках, спайках накопилась масса углеводов, белков и жиров, которыми он, видите ли, пренебрегал, потому их не доставляли прямо в постель. Зачем идти, если можно стоять? Зачем стоять, если можно сидеть; зачем сидеть, если можно лежать, и так далее? Именно так мыслит домашний кот и так ведет себя наша подлая плотская природа.
А вот х...! Пусть сама побегает внутри себя и поищет пропитания в собственных депо и закоулках, перетряся их до последнего хрящика.
Кстати о Солженицыне
Почему в армии, тюрьме, концлагере, монастыре практически не болеют? Потому что мерзкая плоть содержится там в узде. Автор сего знает, что говорит. Он провел четыре года в военном училище и примерно столько же на Чукотке в должности командира караульного взвода. Но что караулил взвод автора? Аэродром стратегических бомбардировщиков, круглосуточно патрулировавших берега Аляски, и один из местных ГУЛАГов, обслуживавших взлетные полосы аэродрома. Больных в этом жизненном пространстве не было, потому что их не могло быть, потому что армия и ГУЛАГ являются оптимальными формами физического человеческого существования. Организм должен всегда находиться по стойке “смирно!” или в рабочем положении. Перечитайте “Один день Ивана Денисовича” непредвзято: более “здоровой”, жизнерадостной книги не знает мировая литература. Урожденный зек, новый Рахметов хотел изрыгнуть антисоветскую хулу, а у него, как у известного библейского персонажа, сама собой получилась хвала - а потому что психическая структура автора изначально тяготела к аскезе и схиме. Союз бодрости и труда, лагерно-караульное братство людей, неутомимо переделывающих окружающую природу и самих себя - вот что получилось у Солженицына, а никакая ни антисоветчина.
Автор вспоминает годы, проведенные на Чукотке, едва ли не самыми счастливыми и правильными в своей жизни. Почему-то уверен, что такие же ностальгические воспоминания сохранил о своих концлагерях и Солженицын. С некоторых пор моим любимым настольным чтением стали “Один день Ивана Денисовича” и “Приключения Робинзона Крузо”. (Боже, куда меня занесло! Какие “Приключения” и при чем здесь Солженицын? Вернемся к теме.)
Где-то на десятый день голодовки вы начнете испытывать состояние эйфории, близкое к легкому опьянению. Ваша плоть продолжает вопиять, но одновременно выкачивает любую маковую росинку из межклеточных шлаков, группируясь, оптимизируясь, самонастраиваясь, вышвыривая из себя все “больное” - и вот уже не она вами, а вы владеете ею. Отсюда и эйфорические взлеты, и воображание себя сверхчеловеком. На четырнадцатый день голодовки вам начинает приходить в голову, что Адам вообще обходился без пищи - но вот тут-то и следует остановиться, потому что, сами понимаете, это не совсем так и даже совсем не так, это уже зона глюка.
В назначенный понедельник переходим с минеральной воды на фруктовые соки. Во вторник съедаем что-нибудь кашеобразного, в среду чего-нибудь потверже - всё, голодовка закончена.
Затем, в течение третьей недели вливаем себе прямо в вену пять бутылок физиологического раствору - и в санаторий. Вот лишь на это время (полмесяца) вам придется покинуть свое учреждение и рабочий кабинет.
Санаторное
Освоив место своего текущего пребывания, автор решил, что санатории придумали немецкие и австро-венгерские евреи. Какой-то гениальный прохиндей (или блаженный эскулап) запустил когда-то в массы байку о волшебной целительности грязей и вод. В любом западноукраинском санатории вам расскажут легенду о том, как охромевшая и полупарализованная корова стала подолгу отбиваться от местного стада и отлеживаться в одном из ближайших болот. Востроглазые селяне это приметили - и тоже начали купаться в означенном болоте, и тоже стали здоровые, как коровы и даже еще здоровее. Предприимчивые евреи как следует проплатили этот фольклорный пиар - и именно так возникла санаторно-курортная цивилизация, комфортабельный рай для здоровых и скорбная обитель для больных. Никто ни в каком санатории от своей болезни никогда не излечивался, но все равно, ванные и массаж - это прекрасно. Принимаем то и другое - и в ближайший лес за грибами или вдоль берега местного водоема с удочкой, учась по дороге думать мыслями листьев и трав.
Антиврачебное
Кстати, о санаторных знакомствах вашего покорного слуги: там у него состоялся любопытный разговор с соседом по палате, доктором из Винницы, терапевтом с 30-летним стажем. “Будь моя воля, - сказал сей безусловный профессионал-эскулап, - я бы семьдесят процентов врачей повесил, а пятьдесят процентов лекарств вылил в унитаз”. Я внутренне зааплодировал, услышав это. Ибо (можете не соглашаться), если у организма иссяк инстинкт самосохранения, его не спасут никакие лекарства.
Ergo: фармацевтическую и врачебную науку тоже придумали предприимчивые евреи. Они сделали на них могучий гешефт, заработали миллионы, создали отрасли и производства - они создали, короче говоря, новую человеческую потребность. Говорится ли что-нибудь в Библии о врачах и лекарствах? Ни слова. В этой энциклопедии людского бытия ни того ни другого не значится. Активной медицинской практикой занимался Иисус Христос. Но какой? “Плюнул и сделал бреновение, приложив к ране”.
Зато в Библии сказано другое. Там поставлен единый и абсолютный диагноз всем болезням мира: “Иссякло благо жизни и се, аз умираю”. Вот оно, зерно правды: “благо жизни”, загадочная витальная “прана”, которую не рассмотреть ни в какой томограф, потому что она спрятана в рибонуклеиновых матрицах хромосом, растворена в межъядерных мембранах наших клеток. Иным Бог и природа отпустили этой праны немеряно, другим с гулькин нос. Первые будут пить, курить, нарушать - и доживут до мафусаиловой старости. Вторые же не станут прикасаться ни к тому ни к другому, осенять крестным знамением каждый кусок пищи - и все равно их организм падет однажды перед одним из миллиона микробов, населяющих нас с головы до пят. Ибо иссякло благо их жизни, и пресеклись источники, и обнажилось дно сосуда, “и се, аз умираю”. Подъемлются власы от восторга и ужаса перед этим роковым, единым для всех диагнозом.
Но автора опять занесло. Посчитаем, сколько времени ушло на предложенное оздоровительное мероприятие? Всего месяц. Зато вы снова стали жизнеспособным и динамичным молодцом, бьющим копытом и готовым предпринять что-нибудь дерзновенное. Упомянутая в начале очерка сотрудница снова всплеснет руками и скажет “ой, на кого вы стали похожи”, но уже совсем по-другому, а затем, но уже совсем по-другому, счастливым обморочным шепотом: “Сумасшедший. Запри, по крайней мере, дверь. Ведь могут войти. Ах, сумасшедший...”
P. S. Желающим воспользоваться оздоровительным опытом автора и получить дополнительные инструкции:
Никаких инструкций, кроме единой: ровно две недели ничего не жрать.
2. ОПЫТ ОБ ОГОРОДЕ
И ИНТЕРНЕТЕ
Недавно автор сего из последних сил и средств провел к себе на дачу Интернет и, подобно буриданову ослу, очутился перед двумя альтернативами:
Первая:
Общение со всем миром. Мне пишут письма из Австралии, и я в течение пяти минут на них отвечаю. Я заказываю pereplet.ru - на меня в мгновение ока вываливается литературная продукция, производимая пламенными патриотическим умами России. Набираю lebed.com - и оказываюсь в эпицентре международной эмигрантской тусовки. С десятков серверов мне сообщают о событиях в Чечне, передвижениях Путина, перемещениях Березовского, ценах на мясо в Португалии, содержании головы Глеба Павловского, но главное, главное - я могу узнать, что думает в данный момент Юрий Кувалдин, редактор “Нашей улицы”! Хочу ли возразить Папе Римскому - захожу на его сайт и пишу: “Г-н Папа! Я - не согласен”. Не нравится мне упомянутый Юрий Кувалдин - сообщаю ему об этом с краткостью и прямотой римского легионера. Я в Интернете. Я Председатель Земного Шара.
Вторая:
Возлюбленная помидорная рассада приказала долго жить. Засорился колодец в наказание за то, что поленился добавить осадочное кольцо, когда его строил. Сгнил забор. Свирепствуют сорняки. Сажать или не сажать в этом году “шпарагивку”?
Первая:
Послал гневный мессидж в Гостевую книгу прохиндея Жириновского. Льстивый веб-мастер гарантировал, что упреки будут приняты к сведению.
Вторая:
Обзавелся выводком утят. А они выстригли половину огорода! Срочно мастерю вольеру и беспрерывно варю отруби.
Первая:
Ах, эта лукавая Америка. Всю ночь таращился в монитор, разгадывая козни Госдепартамента.
Вторая:
Из-за этого проклятого Интернета проспал утренний полив. Утиная команда (12 шт.) устроила голодную истерику.
Ну, и тому подобное, и так далее. Теперь спрашивается: огород или Интернет? Перед моими окрестными соседями-селянами не стоит такого выбора. Я же в некоторой мировоззренческой растерянности. Из Интернета сочится образованность и знание всего и вся. Но никакой Интернет не может мне объяснить, как может быть такое, чтобы из единого комочка земли, из ее крошечного кубического сантиметра вырастала сладчайшая клубника и неслыханной злости перец. Или вот, например: огурцы в теплице целых две недели не подавали признаков жизни, как вдруг взорвались за ночь сотнями завязей и стали зеленою стеною. Причем тогда именно, когда резко похолодало, и я уже проклял рассаду, купленную на базаре. Или вот еще: в протекающем мимо нас ручейке завелись раки. Ручей, собственно говоря, представляет свалку, в которую нерадивые дачники сбрасывают все, вплоть до поломанных телевизоров. Положено считать, что раки живут только в чистой воде, но откуда же тогда этот биологический выброс? За ночь я натаскал с помощью фонарика 50 раков, каковых сварил и съел, запив необходимым количеством пива.
...Выйдешь рано утром на балкон - благодать, растворение воздухов. Майский воздух прозрачен и свеж. Деревья облиты цветами. В беседке бесшумный ежик доедает хлебные крошки. Неизвестно откуда взявшаяся туча воробьев облепила черешню. “Нужно закрыть ее марлей, - приходит в голову. - Но не будет ли слишком накладно? И не станут ли аборигены крутить пальцем у виска?”.
Но это ладно. А вот проблема всех проблем: не засадить ли в этом году половину огорода “по Миттлайдеру”? Непосвященному читателю “Нашей улицы” поясню, что это американский иеговист, создавший новую концепцию огородных грядок. Ее трудно объяснить, скажу только, что для начала нужно перетереть в пальцах всю землю на участке. В прошлом году я построил одну такую экспериментальную семирамиду. Результат оглушительный, но стартовые труды совершенно неподъемны. Так вот, сеять ли свои мудрые мысли в Интернете, или засевать реальные грядки реальной картошкой согласно рекомендациям американца?
А в Интернете новая планетарная дискуссия. Лапутяне всех мастей, национальностей и возрастов строят очередную вавилонскую башню. Обнаруживаю, что меня уязвил какой-то Иван Давыдов из “Русского журнала”. Немедленно принимаюсь за ответную филиппику - а утята, ставшие за ночь голенастыми страусами, поедают в это время всходы калиброванной моркови. Как совместить и за что хвататься?
Интернет вездесущ. А огород мудр. Из Интернета получаешь бездну информации о мировой политике, культуре, литературе, о том, что происходит сейчас в задних коридорах Кремля. Но ни малейшего отношения не имеет все это к неслышным успехам и поражениям на огородной ниве. И, между прочим, совсем уж далек от этого современный литературный персонаж. Его мир беспрерывно усложняется, в то время как мир конкретного российского обывателя делается проще, строже и аскетичнее. Литературный персонаж озабочен своими интеллектуальными и сексуальными аномалиями, обыватель - поисками пропитания для себя и своих близких. Персонаж зачитывается Розановым, обыватель штудирует пособие по кролиководству, персонаж спешит на вернисаж, обыватель - ремонтировать протекающую крышу. Для подавляющего большинства соотечественников обнажились библейские первоосновы жизни, и всяк поставлен перед ее изначальными императивами: еда, одежда, тепло в очаге. Коммунистический эксперимент окончился, завершен. Но Век Прозрения принес совсем не те истины, которые ожидались. И та часть “совков”, которая принялась копать, месить, строгать, пилить, строить, отвоевывать у постперестроечного хаоса физическую нишу жизни, вызывает глубокое уважение, потому что это настоящие “новые русские”, не на митингах или в коммерческих малинах, а на приусадебных участках отстаивающие свое человеческое достоинство. Они были инженерами, научными работниками, служащими, писателями, наконец, но когда очередная партия политических прохвостов принялась сокрушать очередной период собственной истории, они в этой варварской затее участвовать отказались и перешли, так сказать, в индивидуальную трудовую оппозицию.
Эта массовая робинзонада, исход миллионов с вечно пьяного корабля российской государственности составляет, по моему глубокому убеждению, главное событие новейшей российской истории. Обидно, конечно, на рубеже третьего тысячелетия оказаться в положении сынов Авраама и стад его, а, с другой стороны, есть некая педагогическая польза в этом вынужденно-добровольном возвращении от “zoоn politricon” к “zoon naturae”. Возлюбленного соотечественника не грех иногда ударить о землю так, чтобы встряхнулся и пришел в норму весь его жизненный состав. Ибо кто сказал, что человек рожден для счастья, как птица для полета? Бог не обещал ему этого, это неправда. Сказано другое: “В поте лица твоего будешь есть хлеб свой, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят”. Это как раз для тех, кто еще вчера был обеспечен, сыт, пьян и ездил на крымские курорты в купейных вагонах.
Источником существования для постсоветских миллионов становятся сегодня, попросту говоря, натуральное хозяйство и физический труд. Но поговорите с любым из этой армии новых аграриев, и совсем не опустившаяся фигура предстанет перед вами. А целеустремленный преобразователь, философ и даже поэт:
“Какое счастье работать на себя и семью от зари, сооружать кров, возделывать землю в заботах о пропитании, создавать свой мир, подражая Творцу в сотворении вселенной, сколько нового передумаешь, пока руки заняты мускульной, телесной или плотничьей работой: пока ставишь перед собой разумные, физически выполнимые задачи, вознаграждающие радостью и удачей; пока шесть часов кряду тешешь что-нибудь топором или копаешь землю под открытым небом”.
Это не мы сказали. Сии строки принадлежат Борису Пастернаку, рафинированному тонкоперстому эстету, но под ними мог бы подписаться любой солигаличский обитатель. Я, во всяком случае, подписываюсь.
Поражает деструктивная жизнеспособность сорняков. Только что отстоял двое суток в известном положении, выбирая травинку за травинкой - бац! через неделю они снова тут как тут злыми полчищами. Трава, взламывающая асфальт - никакая не метафора: у меня нижняя ступенька крыльца встала ребром от прущей снизу бесовской силы. Начинаешь выдирать корень какого-нибудь молочайника, а он тянется, оказывается, через весь огород и уходит к центру земного шара.
А культурные растения слабы, изнежены, без ежедневной человеческой помощи им не выжить. Они, как оранжерейная заводь в диком ботаническом океане. Ему нипочем никакие фитофторозы, и он не знает жалости. Вот в таком ежедневном, упорном и бесконечном противостоянии дикорастущему хаосу проходит жизнь огородника. Ну и что? Зато, какое дзен-буддистское погружение в ядро бытия, когда начинаешь думать мыслями травы и чувствовать чувствами деревьев. “Не то, что мните вы, природа...”
Интернет находится на прямо противоположном конце всего этого. Он бесплотен, выморочен, сух. Если природе патронирует Бог, то Интернету - дьявол. Из Интернета растут слава, власть, деньги, березовские, владение умами, но никогда не вырастет из него картошка или курица. Лев Толстой не кокетничал, когда, овладев знаниями, какие никакому интернетчику не снились, разменял их на истины, простые, как мычание.
Огород жизнедышащ, румян, кислороден, патриотичен. А Интернет - углекисл и обл. Обитатель Огорода - работник, семьянин, производитель потомства. А обитатель Интернета - бездельник, гомункулус, интеллектуальная шишига, онанист. Его гложет порча. Огородник громко хохочет, интернетчик злобно шипит. Огородник читает подшивку “Сад и огород”, интернетчик - Владимира Сорокина. Огородник закусывает свежими баклажанами со своей грядки, а интернетчик - химическими бульонными кубиками. Огородник - Олег Павлов, интернетчик - Bykoff Dima, куртюель дю маньерист. Первые собираются в “Русском переплете”, вторые - в “Русском журнале”. Первые неуклюжи, застенчивы, не обучены политесу великосветских забав. У вторых золото во рту, образованность, но меду жизни им не дано. Они:
Не сеют и не пашут, и валяют дурака,
С колокольни х... машут, разгоняют
облака.
Два этих антропологических подвида никогда не сойдутся. У них разные группы крови. Они не понимают друг друга.
...Вот ты, неведомый подписчик “Нашей улицы”, читающий сейчас эти строки, - ты огородник или интернетчик по своей изначальной сути?
3. ОПЫТ О СТАЛКЕРЕ
Под занавес этих заметок воспарим горния и перенесёмся с огородных грядок в кориодоры власти.
Есть люди, о которых чем больше размышляешь, тем меньше понимаешь, кто это такое. Их душа находится полностью вне нашего нравственно-психологического опыта. Они, возможно, читают в нас, как в открытой книге, мы же не можем прочесть в них ни строчки: клинопись, марсианское письмо.
Таков Путин. Спокойно, читатель, усмири свою гордыню и допусти хоть на минуту, что в этом мире может быть кто-то, интереснее единственного и неповторимого тебя. Иначе окружающим будет непросто понять, почему ты еще не президент и не Александр Солженицын, а работаешь Акакием Акакиевичем Башмачкиным в фирме с ограниченной ответственностью.
Во-первых, откуда он взялся? Никто толком не знает. В последние годы ельцинской власти локти кремлевской камарильи были сдвинуты так туго, что сваливались в пропасть самые могучие престолоблюстители. Перемещения и отставки следовали одна за другой. Ломались через колено судьбы премьеров, Генеральных прокуроров, секретарей Совбеза, военных министров. Имя Путина не было никому известно, ни в каких пакетных списках не числилось, а значит, не существовало вовсе. Далее, не будет преувеличением сказать, что ельцинская пирамида власти полностью контролировалась (и конструировалась) стратегами из Вашингтона. Мы еще не раз будем поражены, когда откроются архивы и детали этой гениальной операции по перехвату рулей управления одной мировой державы другой мировой державой. Ведь отслеживалась даже губернаторская горизонталь! Но такую микроскопическую единицу, как чиновник санкт-петербургской мэрии, невозможно было разглядеть ни в какие вашингтонские телескопы.
И, тем не менее, состоялось. Путин проник в высший эшелон власти, как некий сталкер, а через год уселся в президентское кресло, изумив политические миры. Вопрос “Who is Putin?” стал частью западного политического фольклора, но его задавали друг другу и отечественные царедворцы. Путин не то, что перешагнул, но как бы перелетел над их головами, подобно летучей мыши. Видевшие полет летучей мыши могут подтвердить, что он представляет собой набор молниеносных асимметричных передвижений, предугадать которые невозможно. (Кстати, who is летучая мышь? Не птица, но и не животное, бодрствует только ночью, гнездится не на деревьях, а в пещерах, спит головою вниз.)
С другой стороны, операция “Новый президент” проводилась с неслыханной для России прецизионностью. Ведь как безупречно были рассчитаны ходы игры! Всё, всё было учтено в этом великом сценарии. В тайных покоях Кремля и Белого Дома, в кабинетах думских фракций, на давосских форумах и в Горках-9, на борту трансатлантических лайнеров и под сенью завидовских сосен вырабатывалась и доводилась до миллимикронного шлифа техника передачи власти. К исполнению Замысла были привлечены лучшие интеллектуальные силы по обе стороны океана. Закуплены на корню телевизионные империи и задействованы возможности Интернета. Отработаны параллельные стратегии, комбинации, запасные варианты. Силуэт будущего правителя России был отмоделирован до последней мелочи, расчет не уступал выбору будущего тибетского Ламы из десятка тысяч младенцев - и вдруг, ex deus mahina, появился Путин! Поблагодарив собравшихся за проделанную работу, он повернулся к ним спиной... и захлопнул перед их носом двери. Как это, почему такое? А дивиденды? Должности, награды, оклады? “Я вас лично ни о чем не просил, - был ответ. - И, следовательно, ничего никому не должен. Равноудалитесь”.
И равноудалил всех на такое расстояние, откуда кремлевские звезды сделались еле видны. Каждого, кто порывался дать ему совет пополам с пинком, новоиспеченный президент молча выслушивал, благодарил за науку, а затем поднимал на него свой рыбий взгляд, прожигавший, однако, до пяток, и задавал вопрос, от которого у советующего возникало неодолимое желание равноудалиться как можно дальше и больше в президентских окрестностях не показываться.
Внезапно стали заикаться средства массовой информации, а их хозяева один за другим очутились за границей. Пламенные отцы и деды Арбата набрали в рот воды. Политическая оппозиция засветилась льстивыми улыбками. Народные массы прекратили бастовать, а число смутьянов сократилось до Эдуарда Лимонова и пары сот скинхедов. Путин как будто заколдовал Россию, вверг ее в штилевое состояние, в котором она, тьфу-тьфу, и поднесь пребывает.
Что мы знаем о пристрастиях Путина? Он не курит, не пьет, равнодушен к женскому полу, деньгам, славе, наградам, парадам. Он не несет в себе ни единого порока из тех, за которые Бог выставил Адама из рая. Он цельнометалличен, антимагнитен, водонепроницаем. Он - без-грешен в прямом семантическом смысле этого слова. Александр Проханов, думая оскорбить Путина, нашел для него, в сущности, аксиоматическую характеристику: он никакой.
Да, но как этот “никакой” обаятельно улыбается, великолепно движется! Как пластичны его жесты, безупречны манеры, отточены мысли и речь. В набоковском романе “Король, дама, валет” с восторгом повествуется о немце-инженере, который создавал таких совершенных манекенов, что они становились как бы живее живых людей. Если бы Набоков увидел Путина, он бы остолбенел. Уж неизвестно, присутствовал ли при рождении Путина Бог, но одно несомненно: он бы при этом удовлетворенно хмыкнул и поставил на новорожденном личный знак ОТК.
- Ты хотел бы стать, как Путин? - спрашивает автор у самого себя.
- И да, и нет. Ибо в нашей башмачкинской, слабой, ничтожной жизни так много оттенков радуги и милых сердцу соблазнов, что лишиться их значило бы до конца дней маяться воспоминаниями, как хорошо было там, в теплом людском муравейнике, в жизнедышащем роевом множестве, - где, однако же, столько мерзавцев, прохиндеев, развратников, кретинов, жертв аборта, уголовников, завистников и клятвопреступников, что так и хочется взорвать это милое “множество” к чертовой матери вдребезги и пополам.
Сказав, что Путин лишен увлечений, мы погрешили против истины. А спорт? Он мастер спорта по двум видам. Но каким? Слалом и самбо. Слалом - это летучая мышь, ставшая на лыжи. А дзюдо всё состоит из обманных движений, игры в поддавки, “качаний маятника” с внезапным костоломным болевым приемом и ударом противника об пол. В восточной мягкости дзюдо кроется восточная же жестокость. Путин устроил в Чечне беспощадную карательную операцию. Мировое общественное мнение неистовствовало, Путин безмолвствовал. Впрочем, однажды слетал туда вторым пилотом реактивного истребителя, после чего избиение удвоилось, оставляя от Чечни одни печные трубы. Взорвалась атомная подлодка “Курск”. Общественное мнение неистовствовало, Путин безмолвствовал. Впрочем, однажды откомментировал происшедшее знаменитым дзеном: “она утонула”.
Представляется, что в гомункулообразном президентском веществе Путина растворен реагент на “возможное-невозможное” для России. Срабатывает этот реагент - и начинается беспощадная зачистка Чечни, сживается со света целая медиа-империя, вышвыриваются из страны Гусинский и Березовский. Реагент молчит - и Россия потихоньку капитализируется, Чубайс остается Чубайсом, а американский доллар становится национальной валютой.
Столь же асимметричен, непредсказуем внешнеполитический Путин. Бывшие секретари республиканских ЦК, переделавшиеся в этнических царьков, разжигают у своих народов русофобские настроения, приглашают ко двору американских советников и запускают на свои территории подразделения НАТО. Российская патриотическая общественность негодует - Путин говорит “очень хорошо” и объявляет 2002-ой год “Годом Украины”. “Кто еще хочет в Североатлантический союз?” - спрашивают натовские генералы. “Мы”, - неожиданно отвечает Путин и предъявляет рекомендации от самого Буша. В головах у натовских генералов рождается ощущение некоторой сюрреаличности происходящего: они огораживали Россию военным щитом, как вдруг Россия оказалась внутри них самих, а Путин предложил переименовать натовскую штаб-квартиру в Дом Советов. Туповатые натовцы открывают рты. “Шутка”, - поясняет Владимир Путин. Он, подобно набоковскому Горну, уже сидит на их натовских подоконниках, чинит примус над их головами - а через всю Россию в это же самое время медленно ползет литерный поезд северокорейского диктатора и злейшего врага просвещенного человечества, а в то же время Путин прекращает все поставки на Кубу и сдает американцам под ключ военную базу в Дананге (Вьетнам). В итоге в политическом сознании Запада воцаряется устойчивая зона шиза, когда понять, кто с кем и против кого, становится невозможным. В новейшей истории это умели делать лишь два человека: Гитлер и Сталин. Возможно, Путин станет третьим в этом списке. Для пишущего эти строки не подлежит никакому сомнению, что он у абсолютного большинства президентов разулся в голове.
Кадровая революция, проведенная Путиным, поражает своей бесшумностью. Вместо того чтобы увольнять и изгонять, он просто взял и сместил центры власти, оставив в дураках ельцинских патриархов и олигархов. Вроде бы все остались на своих местах, и в то же время власть утекла от них, как вода через пальцы. Выше было сказано, что Россия капитализируется. Да нет, она путинизируется. Посмотрите, как много уже вокруг Путина людей с таким же желтоватым цветом кожи и беспощадными улыбками под немигающими глазами. Знаете, какую кличку имел Путин подчас работы в санкт-петербургской мэрии? “Капутин”, вот какую. Таковы же и его присные. Автор уже высказался однажды, что каждый стремится переделать мир по своему образу и подобию, и что это антропологический закон, он неопровергаем: если бы у автора была воля и власть, он бы (как и каждый) превратил весь мир в Сердюченковию. Там думали бы, говорили и поступали именно “по-сердюченковски”, то есть правильно. У нас были бы общие кумиры и святыни, одинаковое понимание того, что такое хорошо и что такое плохо - да что там говорить, наступила бы, наконец, чаемая Гармония, фурьеристский Нью-Лэнарк. “Кто вы?” - спрашивали бы ангелы, инспектирующие космос. “Мы сердюченки”, - отвечали бы земляне. И ангелы докладывали бы своему Саваофу-хозяину, что на голубой планете осуществлен, наконец, Божий замысел. Тот, кто плетет гуманистическую лабуду о расцветании ста цветов и ста народов, либо дурак, либо либеральный интеллигент, что одно и то же. Обратимся к Библии. “Мир должен стать еврейским или быть уничтоженным”, - чеканили ветхозаветные вожди, обрезая окрестные племена и народы. И были совершенно правы со своей еврейской точки зрения. Вот если бы, неизвестный читатель, получил абсолютную власть? Ты тоже превратил бы человечество в собственных клонов. Твои домочадцы уже думают твоими мыслями, говорят твоими словами?
Но - бодливым коровам Бог рогов не дал. А у Путина они имеются. И он, как и всякий праведник, жесток. Не неся в себе никакого антропологического изъяна, он не принимает этих изъянов и в других. Он герменевт, лазерный мессия, сталкер.
И поэтому автор не удивится, если однажды этот праведник устроит такую мировую гекатомбу, от которой у половины человечества треснут черепа.
Львов
