Нина Краснова
О РАССКАЗЕ ЮРИЯ КУВАЛДИНА "КРИК ВО ДВОРЕ"
Рассказ "Крик во дворе" навеян прозой писателя-казака Федора Крюкова, о котором Юрий Кувалдин написал блестящую монографию (см. "Нашу улицу", № 2 2005), после которой ни у кого из культурных людей не возникает никакого сомнения в том, кто истинный автор "Тихого Дона" (разумеется, Крюков), а кто - всего-навсего коллективный соавтор во главе с Серафимовичем (синдикат советских щелкоперов, а Шолохов - даже и не соавтор, а подставная фишка, подставное лицо, носитель фамилии фиктивного автора, который сдал свою фамилию в аренду советским литературным арендаторам, в вечное пользование).
Кувалдин настольно проникся прозой Крюкова о казаках, стилем и укладом их жизни, вольным, боевым духом этого славного сословия дореволюционной России, которое было под корень уничтожено красными, как оплот царизма, что представил себя одним из казаков, белогвардейцем и как бы поставил на бумаге, в рамках рассказа, фильм о них, где сам же исполнил главную роль, попробовал себя в ней. Причем выступил он в этом "фильме" не только как главный актер, но и как режиссер, и как оператор, и как дизайнер, и как художник-декоратор, и как костюмер, и как гример, и как осветитель, и как озвучиватель, один во всех лицах. Что вообще характерно для него и в других его творениях.
...Казак-белогвардеец, захваченный краснозвездными красноармейцами в плен, лежит в "темной, едва освещенной каким-то мыльным светом маленькой комнатке", в клети, в полубреду... И перед ним мелькают бессвязные картины: как он с двумя своими напарниками, Джевильским и Редько, пошел в разведку, сидит на вершине оврага и ждет сигналов от них и как Джевильский подает ему рукой "какие-то непонятные, но тревожные сигналы", указывает "на дно оврага"... там идет красноармеец и ведет с собой под уздцы лошадь... они прыгнули вниз, напали на него, "перевалили" своего пленника "через спину лошади", Джевильский "вскочил в седло", "стегнул коня нагайкой и помчался по неровному дну оврага"... Появилось пятеро "краснозвездных всадников"... погнались за Джевильским... Редько бросил в них гранату... Дальше - туман... Где Джевильский? Где Редько? Главный герой лежит в маленькой комнатке, в клети, в полубреду, в плену у красноармейцев... С потолка ручьями стекает вода и превращается в грязную лужу...
- Где Редько? - кричит он в сени...
Красноармейцы-охранники не отвечают, стоят "как каменные".
Какая-то женщина говорит ему, что этого Редько тоже хотели забрать в плен, но не смогли, он от них ускакал... Слава Богу. Один из охранников, у которых шашки сверкают в лучах солнца, как символы боевой славы, замахивается на нее саблей.
...Красноармейцы заняли станицу, убили мужа у этой женщины. Она идет по дороге, "растолченной отступавшими обозами", и громко кричит и выкрикивает имя своего мужа... Доходит до своей "низкой хаты"... Падает там на пол... плачет, "захлебываясь слезами", около нее плачут ее дети. А соседи и сестры утешают ее... Кувалдин наводит на них свой объектив. Снимает и показывает их разными планами, кого мелким, кого крупным, как оператор. И как художник. И саму хату, с ее потолком, стенами и углами:
"Хата была бедная, с прогнувшимся закоптелым потолком, поддерживаемым у м а т и ц ы кривым посошком"...
Нина Краснова "О рассказе Юрия Кувалдина "Крик во дворе""
