ДИТЯ
СВОБОДЫ И ПОЭТ КОВАЛЬДЖИ (1930-2017)
На снимке: Юрий Кувалдин и Кирилл Ковальджи
(2003).
С
Кириллом Ковальджи меня связывает старая дружба. Я много раз писал о нём в
разных газетах, снял в фильме «Волнение» (вместе с поэтом Тимофеевским), издал
несколько его книг.
А вот
что сам Кирилл Владимирович написал обо мне:
Кирилл
Ковальджи
ДИТЯ
СВОБОДЫ
о
творчестве писателя Юрий Кувалдина
Я знаю
этого удивительного человека более четверти века (невольная рифма!). С первой
встречи он поразил меня своим энтузиазмом, жаждой жизни, любовью к слову -
качествами, которые с годами не остыли, напротив - возросли. Юрий Кувалдин
сначала писал стихи, но носился не со своими, а с понравившимися чужими.
По-настоящему же влюбился в Мандельштама, написал о нем целую книгу. Я безуспешно
пытался какие-то главы пробить в журнал “Юность”, где тогда работал. Кстати, я
попробовал там же в примечаниях к одной статье опубликовать мандельштамовское
“Мы живем, под собою не чуя страны...”. Не вышло, смог отстоять только первые
семь строк, а Юрию Кувалдину удалось (пусть в многотиражке) впервые в нашей
стране обнародовать это стихотворение целиком.
Вот необыкновенная его черта - ему удавалось и удается то, что другим не под
силу, более того - кажется вообще невозможным. Помню, в ту пору, когда он
основал свое личное, частное издательство, я оказался главным редактором
“Московского рабочего”, чей штат насчитывал более ста человек, Юрий Кувалдин же
обходился одним штатным работником - самим собой. Был един во всех лицах -
директором, редактором, верстальщиком, экспедитором... Все издательство
“Книжный сад” умещалось на одном стуле (бывали, правда, и попутчики-помощники).
Создал "Ахматовским культурный центр" в квартире Ардовых (на Большой
Ордынке) и свою литературную программу на Всесоюзном (Всероссийском) радио
"Вечера на улице Качалова"...
При этом он еще умудрялся писать прозу - повести, романы. И начал успешно
печататься в “Новом мире”, “Дружбе народов”. И выступать (как критик и
публицист) с резкими полемическими статьями в столичной прессе. Казалось, он
обгонял самого себя.
Если вспомнить шутку про чукчу, который “писатель, а не читатель”, то писатель
Юрий Кувалдин на редкость ненасытный читатель. Недаром он в повести “Ранние
сумерки” устами своего героя Вадима справедливо (а сегодня - особенно злободневно!)
говорит: “...книги столь же необходимы молодым, как и живое знание жизни. Умные
книги придают живой жизни форму, как гений облекает в совершенную форму грубый
кусок глины”. (Как подумаешь, книга “Философия печали”, где опубликована
упомянутая повесть, вышла в 1990 году тиражом в сто тысяч экземпляров. Вот уж
действительно повод для острого приступа ностальгии!)
Развивался Юрий Кувалдин интенсивно, экстенсивно и - рискну добавить -
экспансивно. За короткое время выдал на-гора ряд произведений, где углублялся
то в Достоевского, то в Ницше, то в Чехова, то вдруг вторгался в быт и секс, то
“тревожил” имя Солженицына и воскрешал Федора Крюкова, при этом “весомо, грубо,
зримо” завоевывая литпространство издаваемыми им книгами Нагибина,
Блажеевского, Тимофеевского, Красновой, Рассадина, Искандера, Липкина, Разгона
и собственным ежемесячным журналом.
Вот кто воспользовался свободой на всю катушку!
Не так, как “олигархи”. Исключительно своим трудом.
Свобода породила горстку толстосумов, каких свет не видывал и толпы
неприкаянных, растерянных, нищих. В среде литераторов объявилась уйма
остолбенелых “инженеров человеческих душ”, оказавшихся не у дел. На моих глазах
рухнула в одночасье советская иерархия литературных авторитетов. Остались
жалобы и проклятия. Литература забуксовала на распутье. Тиражи “толстых”
журналов устремились к нулю, и достигли бы его, когда б не спонсоры и
какая-никакая поддержка государства. Свобода - тяжелое испытание...
Но не для Юрия Кувалдина, с восторгом встретившего Ее. Свободу слова, печати.
Он ее ждал, она была для него. Как распахнувшееся поле деятельности. Засучи
рукава, давай работай! “И никто нам не поможет. И не надо помогать” - как
сказал Борис Чичибабин (у Георгия Иванова эти же слова в другом смысле!).
Юрий Кувалдин, молодой, заряженный неуемной энергией, талантливый, но в отличие
от писателей-себялюбцев, искренне радующийся любым проявлениям талантливости у
собратьев, Юрий Кувалдин, первым взялся, повторяю, самолично выпускать книги.
На самой заре нового нашего уклада это похоже было на донкихотвство, ибо он и
не думал приспособиться к рынку, потрафлять ему - с самого начала этот
издатель-рыцарь, решил осуществить свою мечту - выпускать то, что сердцу любо.
То, что самому хочется.
Легко ли ему было? Куда там! Приходилось не только лбом пробивать стену, но и
терпеть поражения. Отступать. Однако Юрий Кувалдин тут же возникал на другом
участке фронта, с неменьшей дерзостью и верой брался за новое дело. Юрий
Кувалдин - борец. Но вне групп и тусовок, его божество - слово, творчество.
Один - в поле воин? Да. Доказано им. Кто он? Кот, который гуляет сам по себе?
Скорей - Дон-Кихот. И в то же время Санча Панса - оснащенный здоровым здравым
смыслом, деловой сноровкой.
Он вступил в неравный бой с традиционными литературными журналами (с одной
стороны) и коммерческими (с другой). Он замыслил литературный журнал,
противопоставленный и масскультуре, и элитарности, журнал, призванный заполнить
“демократическую” нишу в текущей словесности. Назвал свой журнал с вызовом -
“Наша улица”. Рискованно? Еще бы. Однако факт: журнал (его художественное
оформление обеспечивает талантливый юрин сын - Александр Трифонов) регулярно
выходит уже шестой год, число его подписчиков и просто читателей растет.
Здесь не место разбирать его удачи и неудачи (меня, например, смущает, когда
очередной номер выходит, представленный одним только жанром - прозой), я хочу
сказать внятное слово о подвижническом труде Юрия Кувалдина, о том, как сейчас
в литературе, и не только в ней - вообще в России нужны деятельные, самостоятельные,
целеустремленные личности, энтузиасты. Такие, как он. Надоели бонвиваны и
ворюги, кликуши и нытики. Надоели снобы, спекулянты и новые сановники -
особенно в нашей, писательской среде.
Юрий Кувалдин тревожит, будоражит самим фактом своего существования, не дает
почить на лаврах сегодняшним любимцам премиально-тусовочной публики, пытающейся
игнорировать его журнал и его самого как писателя и критика. То, что делает
Юрий Кувалдин совсем не бесспорно, “эксклюзивный” темперамент нет-нет да
заносит его. Но - поверх зигзагов - неоспоримо главное: Юрий Кувалдин -
исключительная, по-своему уникальная фигура в современной литературной жизни и
его замолчать не удастся. За объективность этой продуманной фразы - ручаюсь.
Хотя субъективно признаюсь в пристрастности - в давнишней дружеской
привязанности к Юрию Кувалдину, в благодарности к нему - он не раз прикладывал
руку к публикациям моих сочинений, порой завышенно оценивая их...
Сейчас Юрий Кувалдин вступил в самый зрелый, самый плодотворный свой возраст.
Собранные вместе его сочинения, впечатляющие, весомые, никак не говорят об
окончательных итогах. Он рвется вперед, он впереди себя. И я далеко не
последний его болельщик!
Юрий Кувалдин.
СС. Том 2, стр. 486
