Денис Рогалёв “В море ветер, в море буря”

Денис Рогалёв

В МОРЕ ВЕТЕР, В МОРЕ БУРЯ

рассказ

«Ты живёшь на пороховой бочке», - признался однажды Геннадию Петровичу Маслову его старинный школьный друг, когда увидел его внушительную коллекцию элитного алкоголя. «Я бы не удержался и сорвался, ей-богу», - добавил друг. «Я не пью, ты же знаешь», - добродушно рассмеялся Маслов. Коллекцию свою Геннадий Петрович держал в отдельном кабинете трёхкомнатной квартиры, заполнив ею просторный стеллаж, полки которого тянулись от самого пола до потолка вдоль всей стены. За своей коллекцией Маслов ухаживал ревностно, часто любил доставать бутылки и протирать их от пыли, расставляя по возрастанию градуса, по сроку выдержки или принадлежности к культуре пития в географическом отношении. Водка, коньяк, скотч, бурбон, бренди, шнапс, португальский портвейн, испанский херес, вермут, джин, шампанское, ликёр, ром, абсент, саке, текила, пиво - разноцветные сосуды горели жгучим огнём и колоритом самых экзотических стран. Одни подороже, другие не очень, иные перекочевали с советских времён, как например водка «STOLICHNAYA» или армянский бренди «АрАрАт». Случались и по-настоящему редкие экземпляры: коньяк Black Pearl Louis XIII в бутылке из чёрного хрусталя ручной работы и своим порядковым номером, которую Геннадий Петрович приобрёл у одного простофили намного дешевле его реальной стоимости (самая дорогая «жемчужина» в коллекции). Те, кто бывал в доме Маслова, неизменно выражали свой восторг, изъявляя понятное желание сейчас же раскупорить одну из бутылок и незамедлительно продегустировать её содержимое. «Коллекция моя неприкасаема», - устал повторять своим гостям Геннадий Петрович, предлагая им пройти к бару и взять бутылку оттуда. Случались неприятные казусы, когда, к примеру, после бурного веселья по случаю того или иного праздника из коллекции пропадала какая-нибудь редкая бутылка с пёстрой этикеткой, что давало не безосновательный повод заподозрить кого-нибудь из гостей в воровстве. «Может, мне спрятать бутылки в подвале загородного дома?» - сокрушался Маслов, пересчитывая алкоголь по списку в блокноте. «Тогда как ты будешь хвастаться ими перед гостями?» - спрашивала в ответ Татьяна Сергеевна Маслова, его супруга. «Хм, - задумчиво произносил Геннадий Петрович. - Пожалуй, в комнате стоит поставить скрытые камеры». - «Тогда ты начнёшь терять не только бутылки, но и друзей» - резонно заметила Маслова.
Другой объект гордости для Геннадия Петровича составлял его большой двухметровый аквариум, в котором обитали пёстрые тропические рыбки. Среди белых кораллов и макетов потопленных кораблей плавали редкие экземпляры, включая фиолетовую морскую звезду, стоившие Маслову немалых денег. Температура и мягкость воды, менявшейся регулярно, соблюдались в идеальном состоянии. Дорогие фильтры насыщали аквариум кислородом и множеством пузырьков, поднимавшихся со дна к поверхности красивыми вереницами. В специально отведённой тумбочке хранились всевозможные аксессуары для ухода за аквариумом и самые разнообразные корма, ассортиментом которых позавидовала бы любая привередливая рыба. Геннадий Петрович любил сидеть перед аквариумом в гостиной в кресле-качалке, наблюдая за своими питомцами с каким-то гипнотическим восторгом. «Право, они умеют летать, - говорил он своей жене, покачиваясь в кресле. - Только вместо воздуха вода». - «Смотри, сам не улети, - посмеивалась Татьяна Сергеевна. - Иногда я им завидую: своим любимым рыбкам ты уделяешь больше времени, чем мне». Когда в квартире Масловых случались гости, аквариум, как и коллекция алкоголя, немедленно становился объектом повышенного внимания и слёзной зависти, если среди гостей попадались дети. «Ма, па, я хочу себе таких же!» - раздавалось повсеместно к скрытой радости Геннадия Петровича. У взрослых аквариум вызывал не меньше восторгов, но, в отличие от бутылок со спиртным, рыбок никто из гостей воровать не решался. Иногда Маслову снился сон, как он возвращался домой из длительной командировки и обнаруживал полный беспорядок: разбросанные на полу вещи, вывернутые наизнанку шкафы, украденную технику и, что самое страшное, необитаемый двухметровый аквариум, переполненный выпитыми ворами пустыми коллекционными бутылками из-под алкоголя. Обескураженный хозяин брал сачок и принимался искать разлетевшихся по всей гостиной суматранских барбусов, пёстрыми стайками прятавшихся за шторами и по углам… Геннадий Петрович просыпался со сдавленным стоном и счастливым осознанием того, что это всего лишь сон, который повторялся вновь и вновь и уяснить который, чтобы запомнить его и не пугаться впредь, Маслов, как не старался, никак не умел.
Но даже в самых страшных снах Геннадий Петрович не мог себе вообразить, что аквариум и коллекция элитного алкоголя, составлявшие его гордость, вдруг станут предметом спора и супружеской делёжки совместно нажитого имущества при разводе с Татьяной Сергеевной…
Вместе Масловы прожили десять лет. Ничто, казалось, не предвещало беды - страсть юности постепенно сменилась вполне себе доверительными отношениями, когда оба из партнёров стали, если не лучшими друзьями, то, по крайней мере, хорошими товарищами. Детьми за десять лет супруги Масловы не обзавелись (так уж получилось), и досады по данному поводу, пожалуй, не испытывали. Оба владели строительной компанией, доставшейся им по наследству от деда Геннадия Петровича, и жили в своё удовольствие, ни в чём себе не отказывая. Много путешествовали. В коллекционировании алкоголя и разводе в аквариуме рыбок Геннадий Петрович нашёл своё счастье и успокоение, которое осознаешь с приобретением своего маленького, но такого уютного мирка. Татьяна Сергеевна, не имевшая особых пристрастий и наличия какого-то оригинального хобби, к слабостям супруга относилась терпеливо и со снисходительным пониманием (не пьёт - и ладно!). Чего уж там - ей тоже нравилось, когда знакомые восторгались их просторной трёхкомнатной квартирой и всем, что в ней находилось.
Масловы держали себя в форме, регулярно посещали бассейн и придерживались принципов здорового питания. И Татьяна Сергеевна, и Геннадий Петрович умели привлечь внимание противоположного пола. Стройная невысокого роста блондинка с голубыми глазами - Татьяна Сергеевна всячески подчёркивала свою точёную фигуру, предпочитая носить яркие и облегающие наряды. Высокий брюнет с задумчивыми карими глазами и отсутствием пресловутого пивного живота - Геннадий Петрович нравился женщинам, в особенности его спокойный бархатистый голос. Он мог произвести впечатление на любую женщину, захоти он того, как в своё время произвёл впечатление на девушку с параллельного курса строительного техникума, ставшую впоследствии его женой. Иногда, впрочем, случалось и так, что женщинам Геннадий Петрович мог нравиться и без каких-либо усилий, как, например, случилось с младшей сестрой жены Еленой Сергеевной, которая, по признанию Татьяны Сергеевны и некоторым наблюдениям самого Геннадия Петровича, дышала к Маслову очень неровно, несмотря на своё замужество. Татьяна Сергеевна посмеивалась над сестрой, во всём старавшейся на неё походить, даже внешне, хотя втайне ревновала к ней мужа, о чём сам Геннадий Петрович прекрасно догадывался, всячески отшучиваясь:
- Это у вас семейное.
За десять лет совместной жизни супруги Масловы не дали ни единого повода усомниться в верности друг друга. Впрочем, был один эпизод, о котором впоследствии Геннадий Петрович вспоминал не иначе, как со смехом.
Вернувшись как-то из командировки домой раньше времени, Геннадий Петрович обнаружил под вешалкой в коридоре чужую мужскую обувь. Маслов вошёл тихо и также тихо прикрыл за собой дверь, уставившись на замшевые туфли, которые могли принадлежать кому угодно, но только не ему. Дверь в спальню была закрыта, из комнаты доносились голоса, и один из них принадлежал Татьяне Сергеевне. Маслова громко смеялась, мужской же голос, незнакомый голос, говорил вкрадчиво и непринуждённо, будто читал по листку. Геннадий Петрович стоял в коридоре, слушал голоса, обильно потел и лихорадочно соображал, как ему себя повести в столь анекдотичной и, в общем-то, весьма распространённой ситуации. В голове Маслова мелькнула неожиданная мысль: ему вдруг захотелось посмотреть, как себя поведёт жена и её любовник в этой ситуации. Геннадий Петрович открыл входную дверь и громко ею хлопнул. Голоса в спальне мгновенно смолкли.
- Есть кто дома?! - крикнул из коридора Маслов.
- О! - удивлённо воскликнула Маслова, выйдя из спальни, запахиваясь на ходу в синий халат. - А я тебя послезавтра ждала.
- Не сомневаюсь, - сказал Геннадий Петрович, делая вид, что не замечает под вешалкой чужих замшевых туфель.
- Почему не предупредил? - спросила Татьяна Сергеевна, кутаясь в свой халат. - Я бы что-нибудь приготовила.
- Сюрприз! - провозгласил Геннадий Петрович, взмахнув руками.
- Да уж, - произнесла Татьяна Сергеевна, выдавив на лице улыбку. - Ладно, раздевайся, а я пойду на кухню готовить ужин.
«Раздевайся? - бушевал про себя Маслов. - Очень интересно! И разденусь!» Он вошёл в спальню, не обнаружив там никого. «Успела спрятать, - подумал Маслов. - В шкафу? Под кроватью? Где же вы его спрятали, любезная моя Татьяна Сергеевна?» Кровать была наспех заправлена, из чего Геннадий Петрович заключил, что его жена и её любовник только что в ней резвились. «Анекдот развивается по самому банальному сценарию», - заключил Геннадий Петрович. Он принюхался, улавливая слабые запахи духов жены и её ночного крема
- Давай поскорее! - крикнул он жене, не уловив посторонних запахов. - Я голодный, как волк.
- Через час всё будет готово! - ответила из кухни Татьяна Сергеевна.
Маслов снял с себя брюки и бухнулся на кровать, под которой, как ему казалось, прятался любовник его жены. Он смотрел на шкаф, решая, заглянуть туда с тем, чтобы повесить свои брюки, или же сохранить интригу до самого финала?
- Может, примешь душ или ванную? - осведомилась Татьяна Сергеевна у мужа.
«Ага, - подумал Маслов, - а ты незаметно его выпроводишь».
- Я помылся в гостинице, - соврал Геннадий Петрович, решившись таки заглянуть в шкаф. Он осторожно приоткрыл дверцу и снял свободную вешалку, не заметив среди висевших в шкафу курток и пальто ничего подозрительного. Вдевая в вешалку брюки, Геннадий Петрович покосился вниз, ожидая увидеть ускользающие в угол мужские носки, но и таковых в шкафу он не обнаружил. «Точно под кроватью!» - констатировал Маслов.
На ужин Татьяна Сергеевна приготовила свиные отбивные, пюре и овощной салат. Геннадий Петрович откупорил бутылку красного вина для жены, и даже сам пригубил бокал, звонко чокнувшись с ней на кухне. За столом Маслов сидел так, чтобы не выпускать из поля зрения коридор, куда в любой момент мог сунуться тот, кто прятался под кроватью в супружеской спальне.
- С кем ты разговаривала, когда я пришёл домой? - спросил у супруги Геннадий Петрович.
- Ты разве слышал? - удивилась Татьяна Сергеевна.
- Ты так громко смеялась, - сказал Геннадий Петрович, разрезая ножом сочную отбивную.
- Света звонила, - ответила Татьяна Сергеевна, выпив вина.
- Света, значит? - усмехнулся Маслов. - И чего она хотела?
- Спрашивала, можно ей с мужем зайти к нам в гости в эти выходные, - сказала Маслова.
«Складно звонишь», - подумал Геннадий Петрович, поглядывая в коридор.
- Пусть заходят, - произнёс Маслов вслух. - Я, когда вошёл, подумал, что у тебя гости.
- Какие гости с утра? - усмехнулась Татьяна Сергеевна. - Я никого не жду.
«Какая актриса! - восклицал про себя Геннадий Петрович. - Кто бы мог подумать?!»
- Я слышал посторонние голоса, доносившиеся из комнаты, - сказал он, сверля жену колючим взглядом. - Мужские голоса.
Татьяна Сергеевна нахмурила лоб и брови, делая вид, что она совершенно не понимает, о чём сейчас толкует её муж.
- Возможно, телевизор, - ответила она, вытирая губы салфеткой. - Ты же знаешь, я люблю делать звук погромче…
- Ну да, ну да, - кивнул Геннадий Петрович, поджав губы. Он смотрел в коридор, в котором никто (в трусах и носках, с охапкой одежды в руках) так и не объявился. Доводы Татьяны Сергеевны казались вполне убедительными - и про телефонный звонок друзей, и про громко включённый телевизор, - но эти замшевые туфли там, в коридоре под вешалкой обращали все её доводы в прах.
После сытного обеда супруги Масловы переместились в спальню. Татьяна Сергеевна захмелела, и её игривый настрой невольно передался Геннадию Петровичу, который решил показать своей жене и её любовнику под кроватью, на что он способен в этой самой постели с этой самой женой. Он повалил супругу на кровать и принялся снимать её синий халат, умудрившись развязать пояс зубами.
- О-па! - смеялась Татьяна Сергеевна. - Я и не знала, что ты так умеешь!
- Я много чего умею, - ответил Геннадий Петрович, раскинув ноги жены широко в стороны. - У меня полно в запасе всяких интересных штук.
- Так покажи мне свои штуки, - парировала Татьяна Сергеевна, стянув с мужа трусы.
Маслов принял вызов, и показал Масловой (и, в первую очередь, тому, кто прятался под кроватью) всё, на что он был горазд. А горазд в тот день он был на многое. Он основательно взялся за свою жену, позволив себе некоторую грубость, чего с ним давно не случалось; он то и дело менял позицию, изнуряя себя и повергая супругу в пучину непрерывного экстаза. Тот факт, что под кроватью прятался неизвестный, находившийся в отличие от Геннадия Петровича на пике своей страсти по отношению к Татьяне Сергеевне, и оценивавший каждый манёвр своего конкурента, придавал Геннадию Петровичу силы, как бывает, когда вожак стаи не хочет опозориться перед резвым молодняком, выкладываясь на все сто. Другой немаловажный факт не в меньшей, если не в большей степени распалял похоть Маслова - жена знает, что под кроватью прячется её любовник, и с данным обстоятельством по причине конспирации поделать ничего не может! Геннадий Петрович сам не ожидал от себя такой прыти, ловкости и выносливости - кровать скрипела и трещала по швам, рискуя раздавить в блин того, кто так неосмотрительно под кроватью спрятался. Подобного с супругами Масловыми после медового месяца, пожалуй, не повторялось.
Измождённая и счастливая Татьяна Сергеевна откинулась на подушки, закрыла глаза и выдохнула:
- Что это было?
- Радость возвращения домой, - сказал Геннадий Петрович, бухнувшись рядом.
- Тебе чаще надо ездить в командировки, - засмеялась Татьяна Сергеевна. - Давненько я такого не переживала!
«Кто бы сомневался», - подумал про себя Геннадий Петрович.
- Кстати, совсем забыла! - спохватилась Татьяна Сергеевна. Она буквально выскочила из кровати и выбежала из спальни в коридор.
- В какой руке? - спросила она мужа, быстро вернувшись в спальню, что-то пряча за спиной.
- В левой, - предположил Геннадий Петрович.
- Угадал, - сказала Татьяна Сергеевна, выудив из-за спины руку с замшевой туфлёй. Геннадий Петрович невольно вздрогнул, увидев знакомую ему обувь. Затем Татьяна Сергеевна показала свою правую руку, в которой имелась вторая недостающая туфля.
- Мой тебе подарок, - улыбалась Маслова, вручив замшевые туфли мужу. - Вчера купила. Увидела на прилавке и не удержалась. Нравятся?
- Да уж, - произнёс Маслов, разглядывая подлые туфли, которые он успел возненавидеть от всей души. - Твой подарок мне определённо нравится.
Он вдруг засмеялся, повалившись на подушки. Татьяна Сергеевна запрыгнула обратно в постель и забралась под одеяло, сев на мужа верхом.
- Ты чего? - спросила она у Геннадия Петровича.
- Да так, - ответил тот, закрыв глаза ладонями. - А-а-а! Если бы ты знала, какой сегодня у меня выдался дурацкий день.
- А мне понравилось, - сказала Татьяна Сергеевна.
Поставив туфли на пол, Геннадий Петрович всё же не удержался и украдкой заглянул под кровать, где прятался призрачный любовник его жены: всюду чистота и порядок, если не считать лежавшую там коробку от новых туфель.
Позже, после расставания со своей женой, Геннадий Петрович усматривал в данном эпизоде знак судьбы, первый звонок нависшей над ним угрозы, и уже совсем не смеялся.
Когда Татьяна Сергеевна ни с того, ни с сего вдруг объявила мужу, что уходит от него к своей матери, Геннадий Петрович испытал настоящий шок.
- Хотя бы объясни, почему ты уходишь так внезапно? - спросил жену обескураженный Геннадий Петрович. - Давай поговорим, обсудим всё спокойно… В конце концов, это и твоя квартира.
- Я не могу, - только и ответила Татьяна Сергеевна.
Она просто собрала свои вещи и ушла. Геннадий Петрович стоял посреди гостиной и слушал, как тикает маятник настенных часов. Она ушла внезапно и стремительно, не удосужившись объяснить причин своего ухода. Весь тот день Геннадий Петрович провёл в каком-то ступоре, чувствуя себя совершенно беспомощным, чего раньше с ним, человеком в себе уверенным, никогда не случалось. «Нелепица, - повторял он про себя, блуждая по комнатам в миг опустевшей квартиры. - Так не бывает».
Однако именно так и произошло. Причин своего поступка Татьяна Сергеевна никак не объясняла. Ушла и всё тут! Странное дело, но даже общие друзья в данных обстоятельствах предпочли общаться с ней, нежели с Геннадием Петровичем, включая тех из них, кого сам Маслов считал исключительно своими, а не общими друзьями - всего за один месяц после своего ухода Масловой удалось переманить на свою сторону всех, кого только можно, оставив Геннадия Петровича один на один со своей бедой (грешным делом Маслов подумал, что друзья его общаются с Татьяной Сергеевной только для того, чтобы воспользоваться сложившейся ситуацией и развлечься с ней в постели). Оставив большую часть своих вещей, в квартиру она больше не возвращалась, на бесконечные телефонные звонки Геннадия Петровича не отвечала.
Спустя месяц она позвонила сама, а уже на следующий день Геннадий Петрович познакомился с адвокатом своей жены. Звали его Лев Давыдович Занусский. Вид он имел весьма солидный, одет был в дорогой костюм и надушен дорогим одеколоном. Выглядел он лет на пятьдесят, и бородка, которую тот носил, возраста ему не прибавляли. Татьяна Сергеевна сама выбрала ресторан и назначила Геннадию Петровичу встречу. В ресторан Маслов явился раньше времени, хотя его жена и её адвокат уже дожидались за столиком, беседуя о чём-то своём и попивая из бокалов воду без газа. Официант как раз принёс салат из морепродуктов.
- Знакомьтесь, - сказала жена, представляя мужчин друг другу. - Занусский Лев Давыдович…
«Дурацкая фамилия», - подумал Маслов, с большой неохотой пожав протянутую ему адвокатскую руку (после Геннадий Петрович долго отмывал свою ладонь, стараясь избавиться от стойкого запаха сладковатого одеколона).
В тот день в ресторане Татьяна Сергеевна сообщила супругу, что намерена развестись с ним и поделить нажитое в браке имущество. Эта новость окончательно добила Маслова, как и следующее заявление его жены:
- Я также претендую на половину дорогой коллекции элитного алкоголя и тропических рыб в аквариуме.
Татьяна Сергеевна выдержала паузу и закурила, дав мужу время, чтобы переварить услышанную новость.
- Зачем тебе моя коллекция и мои рыбки? - спросил Геннадий Петрович, устремив на жену страшные глаза. - Это моё, ты же знаешь. Я готов отдать тебе половину нашей компании, мой автомобиль и загородный дом. Неужели тебе мало?
- Согласно законам ваша супруга вправе претендовать на любое имущество, нажитое за время брака, включая элитный алкоголь и ценных аквариумных рыб, включая сам аквариум, - присоединился к беседе адвокат.
Геннадий Петрович взглянул на адвоката так, как если бы имел сверхспособность испепелять человека дотла.
- Коллекция и рыбы - это моё, и я не намерен пустить их с молотка, - заявил Геннадий Петрович, обращаясь исключительно к супруге.
- Суд разберётся, что твоё, а что моё, - сказала, как отрезала Татьяна Сергеевна. - Главное, я тебе сообщила, и ты теперь в курсе.
- Стерва, - произнёс Маслов, глядя на жену с нескрываемой ненавистью.
- А вот на личности, батенька, переходить не обязательно, - вставил пронырливый адвокат.
- Ты хотя бы не лезь в наши дела, - сказал Маслов, нагнувшись через весь стол поближе к Занусскому (тот отстранился).
- Ошибаешься, - ответила за него Маслова. - Это и его дело.
От бессилия что-либо предпринять и поправить Геннадий Петрович глухо стукнул по столу кулаком. В те минуты он ощутил на себе сполна, насколько быстро любовь к конкретному человеку может смениться лютой ненавистью.
Из ресторана Маслов вышел в полном отчаянье. Он стоял у рекламного щита и никак не мог поверить, что его жена, с которой он прожил десять лет и которую, как он думал, успел узнать вдоль и поперёк, оказалась способна на подобную подлость. Ей показалось мало обещанных после развода автомобиля и загородного дома - ей захотелось отнять у Маслова его маленький, но такой уютный мирок! Последнее обстоятельство не умещалось в голове Геннадия Петровича. Он отказывался его принять и понять. В полной растерянности, не зная, что делать и как поступить с женой, Геннадий Петрович достал мобильный телефон и трясущейся рукой принялся листать свою записную книжку, стараясь вспомнить того, кто мог бы знать или порекомендовать ему хорошего адвоката специализирующегося по бракоразводным процессам. Мысли путались, перед глазами прыгали буквы, смешиваясь в алфавитный суп…
Геннадий Петрович поднял влажные глаза, увидев Татьяну Сергеевну и Занусского, покидающих ресторан. Они не заметили Маслова, стоящего от них в десяти метрах, продолжая о чём-то беседовать и даже чему-то громко смеяться. «Твари!», - бушевал про себя Маслов, наблюдая за своей женой и её адвокатом. Маслову очень не понравился их смех, ведь он сейчас совсем не смеялся, ведь сейчас ему совсем не до смеха! Но то, что произошло потом, добило Геннадия Петровича в третий раз за день. Занусский обнял на ходу Татьяну Сергеевну за талию, привлёк к себе и поцеловал в щёку. Маслов стоял под рекламным щитом, словно соляной столб, и ровным счётом ничего не понимал. Впервые он видел, чтобы адвокаты вели себя так бесцеремонно со своими клиентами, пусть и в женском обличие. Татьяна Сергеевна, вопреки ожиданиям Маслова, не оттолкнула от себя наглеца адвоката, а напротив, ответила на его дерзость поцелуем рот в рот. Маслов опешил. Он смотрел на них, таких счастливых и влюблённых, на них, садящихся в дорогой автомобиль и уезжающих в неизвестном направлении, мечтая прервать этот нелепый кошмар.
И тут его осенило: вот кто виновник всех его несчастий! Вот кто украл его жену! Лев Давыдович Занусский - любовник его жены!
В ту ночь Геннадий Петрович не сомкнул глаз. Он ходил из комнаты в комнату, что-то бормотал себе под нос и мычал, будто у него разболелся зуб. Маслов жалел себя и жаждал отомстить своей подлой жене. Он перебирал в голове разнообразные способы мести, но ни один из них не годился. Глубокой ночью Маслов ничего лучше не придумал и сделал то, чего никогда за свою жизнь не делал. Он позвонил по объявлению в газете и вызвал на дом проститутку. Меньше чем через час в его квартире появилась девушка лет двадцати. Геннадий Петрович расплатился с её охранником, оставшись с девушкой наедине. Он оплатил час, рассчитывая, что шестидесяти минут ему вполне хватит, чтобы отомстить неверной жене и насладиться осознанием свершившейся мести. Девушка была вполне себе симпатичная, молодая, изобретательная, и туго знала своё сомнительное ремесло. Однако желаемого результата в осознании своей мести (жене он изменил впервые!), несмотря на все свои старания и старания девушки, Маслов так и не достиг. Стало лишь ещё хуже, ещё гаже на душе.
Рано утром Геннадию Петровичу, едва он заснул, позвонила Елена Сергеевна - младшая сестра его жены.
- Я всё знаю, мне Таня вчера рассказывала, - призналась Елена Сергеевна. - Как ты там справляешься?
- Никак, - ответил Геннадий Петрович, не открывая глаз. - Пытаюсь заснуть.
- Не спал ночью? - поинтересовалась Елена Сергеевна.
- А ты сама как думаешь?
Елена Сергеевна сочувственно вздохнула в трубку.
- Жаль, что у вас всё так получилось, - сказала она.
- Да уж, - ответил Геннадий Петрович.
- Слушай, - произнесла Елена Сергеевна, выдержав паузу, - может, встретимся и обсудим сложившуюся ситуацию? Может, я смогу как-то повлиять на Татьяну?
- Может, и сможешь, - с безразличием сказал Геннадий Петрович. - Когда встретимся?
- Давай после полудня у меня, - предложила Елена Сергеевна.
- Давай, - согласился Геннадий Петрович.
- Тогда жду у себя, - повторила Елена Сергеевна. - А сейчас постарайся поспать. До встречи.
Маслов бросил телефон на одеяло и весь затаился, готовый провалиться в зыбучие сновидения. Ему снилось, как он вызвал на дом проститутку, но вместо девушки пришла сестра жены. Маслов расплатился с охранником и остался с Еленой Сергеевной наедине. Сестра жены оказалась на редкость изобретательна, и вместе они сделали всё, чтобы Геннадий Петрович сполна прочувствовал месть по отношению к подлой Татьяне Сергеевне. Маслов открыл глаза и присел на кровати. «Вот оно! - осенило его. - То, что надо! Она давно строит мне глазки».
После полудня, как договаривались, Геннадий Петрович был дома у младшей сестры своей жены.
- Где Виталя? - спросил Геннадий Петрович у Елены Сергеевны не без лукавства.
- На работе, - ответила та, встретив гостя по-домашнему в халате. - Где же ему ещё быть?
- Мало ли, - усмехнулся Маслов.
- На работе, на работе, - заверила Елена Сергеевна. - Ты проходи…
Вдвоём они сели на кухне пить чай и стали говорить о Татьяне Сергеевне. Елена Сергеевна искренне сочувствовала Геннадию Петровичу, уверяя его, что в данной ситуации совершенно не понимает свою сестру и её корыстных целей. Призналась также, что знает о Занусском, и давно догадывалась об их с Татьяной Сергеевной интимной связи ещё до бракоразводного процесса, что видела однажды их вместе, но так и не решилась к ним подойти.
- Самое страшное то, что я ни о чём таком не догадывался, - признался Геннадий Петрович. - Какая актриса!
- Не принимай близко к сердцу, - успокаивала его Елена Сергеевна. - Я сама в шоке. Она не заслуживает твоих страданий.
Её тёплая ладонь накрыла сцепленные в замок руки Маслова. Геннадий Петрович многозначительно вздохнул, глядя на Елену Сергеевну в упор. Он разжал свои дрожащие руки, обхватив ими тёплую ладонь сестры своей жены. Неожиданно для Маслова Елена Сергеевна подскочила со своего стула, бросилась к нему на колени и принялась покрывать его лицо страстными поцелуями.
- Ты что делаешь? - молвил Маслов, зажмурив глаза. - Лена, остановись.
- Я люблю тебя, - шептала в ответ Елена Сергеевна. - Люблю, люблю, люблю…
Геннадий Петрович обнял Елену Сергеевну и повалил на пол, хватая её за бёдра и грудь. Он навалился на неё сверху, раздвинув её ноги в стороны и прижав к полу её вытянутые за головой руки. Дымчатый кот, дремавший в кухне на подоконнике, наблюдал за всем происходящим с удивлением и даже осуждением. «Хорошо, что коты не умеют говорить», - мелькнуло в голове у Геннадия Петровича.
В тот момент, когда Маслов раскрыл свои брюки и стянул с Елены Сергеевны трусы, в дверь раздался резкий звонок.
- Ты кого-то ждёшь? - осведомился Геннадий Петрович, тяжело дыша.
- Нет, - испуганно ответила Елена Сергеевна.
В дверь вновь позвонили три раза подряд.
- Муж! - ахнула Елена Сергеевна. - Его звонок!
- Что делать? - риторически спросил Геннадий Петрович, застёгивая брюки.
- Спрячься в комнате! - без колебаний скомандовала Елена Сергеевна, прыгая на одной ноге, стараясь попасть в трусы. Они вбежали в спальню, выбирая между шкафом и кроватью.
- Не проще будет, если я останусь на кухне? - сомневался Геннадий Петрович. - Скажешь, в гости пришёл.
- Виталик не поймёт, я его знаю, - возразила Елена Сергеевна. - Полезай под кровать!
Маслов повиновался, упав на живот и скрывшись по-пластунски под кроватью. Елена Сергеевна вышла в коридор, но через мгновение вернулась снова, сунув под кровать замшевые туфли Маслова. Геннадий Петрович сгрёб их в охапку и весь затаился.
- О! - удивлённо воскликнула Елена Сергеевна, встречая мужа. - А я тебя только к вечеру ждала. Что-то на работе случилось?
- Да нет, пустяки, - донёсся из коридора строгий голос её супруга Манилова Виталия Андреевича. - Ты чем занимаешься?
- Дремлю, - соврала Елена Сергеевна. - Голова с утра болит.
Геннадий Петрович лежал под кроватью, пододвинув свои замшевые туфли поближе к лицу, чтобы хозяин, прежде чем начать свою расправу над ним, хотя бы в первые секунды не узнал его.
- Всё-таки, что случилось: на тебе лица нет? - допытывалась у мужа Елена Сергеевна.
- Мне сегодня сон гадкий про тебя приснился, - ответил тот, проследовав из коридора на кухню. - Я точно не помню, о чём он, но из-за этого сна у меня тоже разболелась голова.
- Ерунда какая-то, - бросила на ходу Елена Сергеевна. Оба ушли на кухню, и о чём говорили дальше между собой, Геннадий Петрович не слышал. Он понятия не имел, что там произошло между ними на кухне, что за птица их клюнула, но спустя каких-нибудь пять минут оба буквально ворвались в спальню и повалились на кровать. «Будет бить! - пронеслось в голове у Маслова. - Возможно даже ногами».
- Я хочу тебя, - бормотал Виталий Андреевич. - Я хочу тебя сзади.
- Ты с ума сошёл! - нервно посмеивалась Елена Сергеевна, зная, что в спальне с мужем они не одни.
- Ты меня сводишь с ума, чертовка, - пропыхтел Манилов. - Сядь мне на лицо…
Геннадий Петрович лежал под кроватью на животе и весь обливался потом. Над самой его головой творилось нечто такое, что в глазах постороннего неизбежно становилось пошлым и развратным. По всему было видно, что Виталий Андреевич взялся за свою жену основательно, чего с ним, похоже, не случалось очень давно. Супруги то и дело меняли позицию, позволяя себе такое, что не в каждом порнографическом фильме отважатся показать. Елена Сергеевна срывалась на крик, утопая в пучине непрерывного экстаза. Кровать скрипела и трещала по швам, в любой момент рискуя раздавить того, кто так неосмотрительно спрятался под кроватью. Компанию Маслову неожиданно составил дымчатый кот, заглянувший к нему по своим нуждам. Кот уселся под кроватью в полуметре от Маслова и совершил акт демонстративной дефекации, прекрасно понимая, что прячущийся здесь человек не сделает ему ничего плохого, ибо его тайна несоизмеримо страшнее (и кот это прекрасно понимал своим животным инстинктом), нежели куча кошачьих фекалий под кроватью. Геннадий Петрович уткнулся лицом в свои замшевые туфли, заклиная небеса, чтобы пытка закончилась как можно скорее. Небеса услышали Маслова - хватило Виталия Андреевича ненадолго, и минут через семь всё кончилось. После страстного акта с супругой, Манилов немного полежал в кровати, покурил в ней же, после чего удалился в ванную комнату.
- Вылезай! - скомандовала Елена Сергеевна. - Путь свободен.
- Ну, вы даёте, - горько усмехался Маслов, надевая свои туфли. - Меня бы хоть пожалели. Кот и тот обгадился.
- Извини, что так получилось, - говорила раскрасневшаяся и растрёпанная Елена Сергеевна, запахиваясь в халат. - Я готова провалиться сквозь землю от стыда.
- Ладно, скромничать, - не поверил ей Геннадий Петрович.
Елена Сергеевна бесшумно открыла входную дверь и выпустила гостя на волю.
- Прощай, - обронила она виновато. - В другой раз…
- Видно, не суждено, - пожал плечами Геннадий Петрович. - Прощай!
И он стремительно сбежал по ступенькам вниз.
В тот же вечер Маслов сорвался и ушёл в беспробудный запой - второй запой в своей жизни…
Больше месяца о Геннадии Петровиче не было ни слуху, ни духу. На суд он не явился, и Татьяна Сергеевна, не на шутку обеспокоенная данным обстоятельством, пошла проведать своего всё ещё фактического супруга в трёхкомнатную квартиру, где он безвылазно скрывался всё последнее время с начала бракоразводного процесса, приняв добровольное заточение.
Маслова поднялась по лестнице на пятый этаж, не понимая, отчего она так сильно волнуется. Без колебаний она открыла дверь своим ключом и беспрепятственно проникла в коридор. Когда Татьяна Сергеевна переступила порог просторной гостиной, где пахло чем-то приторным и кислым, её удивлённому взору предстала весьма удручающая картина: всюду валялись пустые бутылки элитного алкоголя; какие-то из них были выпиты полностью, какие-то лишь наполовину; некоторые из них были разбиты. Помимо бутылок на полу и на столе лежали всевозможные коробки из-под полуфабрикатов, куски засохшей пиццы, пластиковый тазик, мокрая наволочка и заляпанный кетчупом свадебный фотоальбом. Играла громкая музыка…
- Подлец, - произнесла Татьяна Сергеевна, наблюдая вокруг себя самый настоящий катаклизм. - Где наша коллекция?! Что ты с ней сделал?!
На экране плоского телевизора, висевшего на стене в центре гостиной, Маслова увидела знакомый ей ещё с детства мультфильм про мальчика, который угодил в подводное царство, в котором обитали диковинные рыбы, русалки и летающие слоны. Губошлёпая лупоглазая русалка сидела на корме потопленного бурей корабля и укрывалась под зонтом от проливного дождя из драгоценных камней. Кутаясь в плащ, русалка звонко напевала:

В море ветер, в море буря, в море воют ураганы,
В синем море тонут лодки и большие корабли.
Корабли на дно уходят с якорями, парусами
На морской песок роняя, золотые сундуки.
Золотые сундуки.

Геннадия Петровича в гостиной Татьяна Сергеевна не обнаружила. Всё её внимание сфокусировалось на беспорядке и пустой бутылке из чёрного хрусталя с порядковым номером и надписью «Black Pearl Louis XIII», стоявшей на журнальном столике в самом центре комнаты. Татьяна Сергеевна бережно взяла бутылку в руки и ахнула.
- «Жемчужина», - простонала Маслова чуть не плача. - И до неё добрался, сукин сын…
С бутылкой в руке она заглянула в спальню, заметив нечто белое, притаившееся за приоткрытыми створками шкафа.
- Прятаться от меня вздумал? - злобно усмехнулась Маслова, рванув на себя створку шкафа. В то же мгновение на неё обвалился ухмыльнувшийся в тридцать два зуба скелет, выпав из шкафа прямиком в её недружелюбные объятия. Татьяна Сергеевна вскрикнула и вместе со скелетом упала на пол.
- Придурок! - выругалась она, отпихнув от себя скелет и вскочив на ноги. - Ха-ха-ха… Очень смешно!
Татьяна Сергеевна зашла в ванную, обнаружив плавающую в грязной воде одежду мужа, затем постояла в его кабинете в долгом и траурном молчании, убедившись, что все полки стеллажа, где когда-то красовалась коллекция самого разнообразного алкоголя, разорена самым варварским образом. Водка, коньяк, скотч, бурбон, бренди, шнапс, португальский портвейн, испанский херес, вермут, джин, шампанское, ликёр, ром, абсент, саке, текила, пиво - всё разграблено и опустошено (поминай, как звали!). На кухне по мобильному телефону Маслова несколько раз набрала номер своего адвоката. Лев Давыдович как нарочно не брал трубку. Татьяна Сергеевна поставила бутылку из чёрного хрусталя на стол и вернулась в гостиную.
- Маслов! - крикнула она, потеряв всякое терпение. - Ты где прячешься?!
Ответом ей отозвались слова из песни:

Корабли висят разбиты, сундуки стоят раскрыты,
Изумруды и рубины осыпаются дождём.
Соглашайся быть богатым, соглашайся быть счастливым,
Оставайся мальчик с нами - будешь нашим королём!
Ты будешь нашим королём!

Татьяна Сергеевна подошла к аквариуму, заметив, наконец, произошедшие в нём какие-то явные перемены. Она приблизилась к аквариуму вплотную и присела перед ним на корточки. За стеклом среди белых кораллов и макетов потопленных кораблей плавали красивые тропические рыбки, с удивлением наблюдавшие за испуганной Татьяной Сергеевной и голым Геннадием Петровичем, клубком свернувшимся на дне аквариума с распахнутыми остеклянелыми глазами и широкой счастливой улыбкой, застывшей на его щетинистом лице…
Пустив пузыри, по щеке Геннадия Петровича скользнула фиолетовая морская звезда, и Татьяна Сергеевна, осознав весь парадокс и ужас развернувшейся перед ней картины, громко икнула и хлопнулась в обморок.

Ты будешь нашим королём!
Ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла, лэй-ла, ла-ла-ла-ла-ла-лэй!

Денис Вадимович Рогалёв родился 20 декабря 1981 года в Петропавловске-Камчатском. С 1996-го года проживает в Ставропольском крае в городе Изобильном. Окончил среднюю школу, затем поступал в техникум связи, во ВГИК, на филологический, но отовсюду уходил из-за потери интереса к происходящему. Публиковаться начал недавно. Журналы "Вокзал" Санкт-Петербург, "Литературный Ковчег" Омск, "Южная Звезда" Ставрополь. 

Изобильный, Ставропольский край

“Наша улица” №176 (7) июль 2014