На снимке: Юрий Александрович Кувалдин в редакции журнала "НАША УЛИЦА" на фоне картины своего сына художника Александра Юрьевича Трифонова "Царь я или не царь?!"
Юрий Кувалдин: “В спорах рождаются лишь враги. Никаких истин в спорах нет...”
интервью газете "Новое время", Ереван, Армения
“Трапезунд”... Так назывался рассказ известного российского писателя Юрия КУВАЛДИНА, опубликованный в “НВ” 27 ноября 2010. Он был посвящен армянскому вопросу и резне в Трапезунде. Рассказ, представляющий собой некий гибрид очерка, причем исторического с лирическим, с рассказом эротического характера, вызвал большой читательский интерес. Корр. “НВ” связалась с автором и задала несколько вопросов о жизни и деятельности неординарного писателя.
- Юрий Александрович, писать романы долго, а в наше время и неблагодарно...
- Согласен, чтобы написать роман, нужно посидеть за столом года три-четыре. А вот уж когда втянешься, то тебя от стола не оторвешь, как пьяницу от бутылки. Дело в том, что когда ты пишешь настоящую вещь, которая всего захватила тебя, увлекла, как любимая женщина, то переходишь из этой жизни в другую, которая идет в буквах, в словах, в тексте. Медицински это состояние можно сравнить с белой горячкой, когда перед тобой предстают совершенно реальные люди и картины. Примерно так писал Михаил Булгаков. Он говорил, что сначала не знал, что писать. Клал чистые листы перед собой и смотрел в пространство. Через какое-то время вдруг возникал тяжелый бархатный бордовый занавес, подсвеченный разноцветными огнями рампы. Он раздвигался, на сцену выходили люди и начинали говорить и действовать. Булгакову лишь оставалось спешно записывать за ними. Жизнь является лишь поводом для написания художественного произведения. На земле не живут те, с кем я постоянно общаюсь и у кого набираюсь ума-разума: Мандельштам, Гомер, Ницше, Бердяев, Данте, Кьеркегор... Писать и быть писателем — совершенно разные вещи. Писатель, говоря словами Гавриила Державина, и раб, и царь, и червь, и Бог. Иными словами, писатель перевоплощается по системе Станиславского в роли всех своих персонажей. Поэтому я режиссер и актер всех своих произведений ...Когда мне дед, священник, сказал, что я, как и другие люди, тоже умру, я пришел в ужас, не спал буквально три ночи, а потом в страхе спросил, что же делать, чтобы не умереть. Писать, сказал он. Бог есть Слово. Материальное - трагично и смертно. Слово - бессмертно, и потому оно Бог. Писать я начал рано, сначала писал стихи, потом прозу. Это было в 14-16 лет. А писателем себя почувствовал значительно позднее, после выхода первой моей книги “Улица Мандельштама” в 1989 году. Тогда текст сразу отдалился от меня, и читая его, я поражался - неужели это я написал? То есть я четко понял, что моя душа существует совершенно независимо от меня и живет самостоятельной жизнью в знаках, в буквах, в словах. Многим я обязан Юрию Нагибину, Фазилю Искандеру и Владимиру Лакшину, читавшим меня и напутствовавшим не только словами одобрения, но и рекомендациями к изданию моих книг.
- В вашей автобиографии есть такие слова: “С течением лет я понял, что не надо никого поправлять и не надо никому показывать свое знание, ученикам в школе за любой ответ и даже за неответ ставить не ниже четверки, женщинам все время говорить комплименты, алкоголикам подносить рюмки, милиционеру отдавать честь, упавшего поднимать и так до бесконечности, но постоянно с положительным эффектом”. Это мудрость жизни или уход от реальности?
- Крест имеет две прямые. Одна идет горизонтально. Другая устремлена ввысь. Горизонтальная линия - это твои современники, реальная жизнь. Вертикальная линия - это все времена и все народы. Писатель не живет со своими современниками, он только создает свой мир исходя из предшествующего опыта выдающихся писателей. Реальная жизнь, не воплощенная в Слове, исчезает бесследно с лица земли. Христианство - это исключение, игнорирование, запрещение спора. Метафорически эта мысль выражена очень наглядно: ударили тебя по одной щеке, не спорь, не отвечай, а покорно подставь другую щеку. Конфликт будет исчерпан. И даже бивший тебя покраснеет от стыда. Совесть и в нем заговорит. Я даже вывел на этот счет собственную формулу: в споре рождаются враги. Никаких истин в спорах нет. Истина состоит лишь в том, что ты создан по образу и подобию Господа.
- Что вы думаете как писатель о богатстве русского языка? Неужто другие языки менее богаты?
- Русский язык, как и армянский, как и английский, как и французский, как и китайский, как и все прочие языки, - явление временное. В ближайшие 200-300 лет на Земле будет один язык, понятный всем людям. Как это было до Вавилонской башни. Русский язык уже сейчас на 50 процентов состоит из заимствований из других языков, главным образом из английского. А было время, когда русского языка не было. Он появился в “щели” между арабской вязью и латиницей. Вообще, если все языки постараться записать латиницей, то они сразу же, полагаю, станут многим людям понятны. Интернет, мобильные системы связи создали все условия для объединения языков. Язык не делается людьми. Язык делается писателями. Вначале было слово. А в слове был лов. А в лове был логос. По существу, слово и является новой формой жизни. Язык развивается сам, как Бог. И, главное, язык управляет людьми.
- Вы первый в СССР частный издатель, вступивший на этот путь в далеком 88-м... Каково это было?
- Это совершенно непосильная ноша. И надо обладать стальным характером, железной волей, чтобы взяться за это дело. Но мы сбросили иго тоталитарного СССР, в котором главным словом было “нельзя”. Я один издал столько книг, что иным новым издательствам не снилось - более сотни названий тиражом за 15 млн экз. Ибо теперь льзя ходить в типографию и издавать то, что ты хочешь. Романтический период с конца 80-х годов быстро закончился в 1993, с закрытием “Союзкниги”, которая принимала 100-тысячные тиражи и на пятый день без задержки платила мне миллионы. Я начал издавать книги сразу как Михаил Горбачев разрешил кооперативы. И вот этот довольно-таки короткий период, когда работали в кооперативах интеллигентные воспитанные люди и никаких еще чиновников и бандитов не было, можно назвать “второй оттепелью”. Потом те, кто не был в состоянии сам что-либо делать, очухались и объединились в клан чиновников, которые налогами отобрали все, что было заработано, появились и бандиты из силовых структур, подручные чиновников, которые стали просто отнимать то, что им нравится, и убивать тех, кто им мешал. Это так называемое большинство - закономерное явление каждой революции. Но демократическая революция 1991 года добилась невиданного: она уничтожила СССР - тюрьму народов. И развивается сейчас Россия правильно, потому что я хожу в типографию свободно и издаю то, что мне нравится. И если бы в СССР я сказал, что Армения выйдет из состава СССР и станет самостоятельным государством, меня бы без промедления поставили к стенке как врага народа.
- Вы совершили удивительное путешествие в Трапезунд, что вылилось в рассказ с аналогичным названием, в котором вы удивительным образом преподнесли армянскую трагедию... Каким ключом вы открывали историю армянского народа и в частности одну из черных страниц - геноцид?
- Слова живут в книгах, как и Бог живет в книгах, потому что Бог есть Слово. Естественно, Армению я открывал из книг и, естественно, я симпатизирую армянской культуре и выступаю на стороне армянского народа. Рассказом “Трапезунд” я еще раз хотел напомнить, что нет ни эллина, ни иудея. Школьник, загруженный армянской программой, влюбляется в директора школы, женщину с азербайджанской загрузкой. Все это я и решил дать на фоне дикой резни в Трапезунде. Войны, резня, споры, грубая сила мало-помалу уйдут в прошлое, и диктовать мировую гармонию будет язык художественной литературы, которая станет понятна всем людям на земле. Турция перешла при Ататюрке на латиницу, чтобы быть ближе к культурному миру. Теперь Турции надо официально признать геноцид армянского народа. С признания начинается понимание. Как наша Дума наконец-то признала расстрел тысяч польских офицеров органами НКВД СССР.
- Армения на протяжении всей своей истории была ареной борьбы... Как вы думаете, что помогло такому маленькому народу выжить?
- У великолепного стилиста Гранта Матевосяна, с которым мне довелось познакомиться в редакции журнала “Дружба народов” на улице Воровского, ныне Поварской, в конце 80-х годов, Армения напитана экзистенциальной тоской по героическому эпосу, по первоосновам бытия - горам, земле, горизонту, его герои силой своих чувств доказывают истинность этих первооснов. Народу Армении помогла выстоять высокая культура, воспринятая, как я считаю, вместе с Израилем от жрецов фараонов. Армения - древнейшая страна с богатейшей историей, страна высочайшей культуры. Выживает не народ, выживает культура, стоящая на бессмертном языке. А народ - дело наживное. Вон сколько народа было у завоевателей Руси татаро-монголов! Но где они? Их нет, они бесследно исчезли с лица земли. Тот народ велик, у кого есть великая культура. По мне, культура и любовь - главные основы жизни. Будет много любви, будет много детей, готовых загружаться великой армянской, а потом и всеобщей мировой культурой.
- Ваши пожелания армянам.
- Искренне желаю благополучия и счастья всем армянам, чтобы любые сложные вопросы решались постепенно, мягко, интеллигентно, чтобы Армения интегрировалась в мировую культуру, была продвинутой страной, как ныне говорят молодые люди, поддерживала художественную литературу, музыку, театр, живопись.
Беседовала
Елена Шуваева-Петросян
Дата (14.12.10)
«Новое время» Ереван
“В спорах рождаются лишь враги. Никаких истин в спорах нет...”
"Наша улица” №134 (1) январь 2011
