- Тело изнемогло, болезнует дух, струпы душевные и телесные умножились, и нет врача, который бы меня исцелил... - Иван Грозный остановился и задумался.
Дьяк поднял голову от листа, робко взглянул на царя. Но тот не видел, как вздрогнуло от дыхания дьяка пламя свечи, не слышал ночных криков сторожей, бреха собак. "И нет никого... - тяжко думал царь, комкая пальцами складки одежды, - утешающих не сыскал..." Царь живо увидел лица сыновей, Ивана и младшего Федора, и худо стало на душе, потому что знал, сколько напастей стережет каждого: именитого и смерда, и как ни охраняйся, ждет всякого трилокотный гроб - и правого, и виноватого, нищего и богатого. Оградить как, защитить, когда останутся одни, а вокруг лихо и зачинщики смуты - и не дотянуться будет руками, не спасти? Иван вспомнил, как старший любил играть в детстве оружием: радостный смех, звяканье детских доспехов, блеск маленького меча в тонкой руке, - и снова помрачнел: не способны ни нож, ни пищаль отличить друга от тайного врага. Как допытаться правды, рассеять козни врагов?.. Смертью пытать тайны, спросил себя Иван Грозный, и все дознаешься, а если обманул холоп проклятый? Царь попытался увидеть лицо холопа, а видел только его бороду, глаза, мертвые, иссушенные...
Полный текст рассказа: "ЗАВЕЩАНИЕ 1572 ГОДА"
