И сколько можно говорить с людьми об одном и том же, если в одно ухо влетает, а из другого вылетает, к примеру, я не прохожу мимо ни одной детской коляски и, обращаясь к матери, спрашиваю о том, умеет ли читать её младенец, на что та молча бросает на меня злобный взгляд и, толкая что есть силы коляску, бежит, скрываясь в дали аллеи, у другой мамаши с коляской интересуюсь о том, читает ли она на ночь своему новорожденному «Войну и Мир» Льва Толстого, ну, эту тему эта встречает более доброжелательно, мол, рано ещё Толстого, мы про Колобка ещё не читывали, таким образом, во всём этом есть косвенное доказательство того факта, что через двадцать лет эти люди из колясок займут места в армии и в тюрьме, конечно, последний тезис взят мною резковато, но в наши дни тюрьмы переполнены как раз рождёнными в 2000 году, мамашам которых я денно и нощно долбил наставлением, что чтение Канта и Достоевского делает из животных людей, вот поэтому таким суровым человеком я слыву в округе, заражённый потребностью перековывать животный мир в человеческий, ибо человек есть Слово, и неплохо получается, один из подъезда отрок уже окончил филологический факультет МГУ и под моим руководством пишет неплохие рассказы, так что я стою на правильной позиции, в том или ином виде.
Юрий КУВАЛДИН
