И когда наступает торжественная минута молчания, в которой ощущается какая-то вечная непреклонность, я обретаю невероятное спокойствие, как будто вошел в роль ушедшего, не рассчитывая на многочисленные знаки внимания в эти молчаливые минуты прощания, потому что спокойные дни мои приговорены к безоговорочной победе над самим собою, вышедшим из строя, доверившись строчкам, начертанным срочно для встречи заочной последовательных прочтений новоявленных поколений, достаточно известного для каждого просвещённого человека, схожего по всем параметрам с собственным телом, которое сумело выскочить из самого себя для философии общего дела, когда возвышенная душа бы запела с последней надеждой сохранять то что мило.
Юрий КУВАЛДИН
