У них
дети, ничем не отличающиеся от всех прочих родившихся, становились Толстыми.
Особенно много Толстых стало среди существ женского пола. Куда ни посмотришь,
все Толстые. Но какие-то не те Толстые, а другие Толстые, которых и в прошлом
было столько, что сами Толстые путались, кто от кого появился на свет, чтобы
быть записанными Толстыми. Тут сам Лев Николаевич топнул сапожком, бородка
затряслась, высоким своим голосом воскликнул: «Развелось тут Толстых, без Льва
не узнают. Этот сталинский выкормыш со своим "Хлебом" всё время под
ногами крутится, псевдоним ему нужно было брать, а сидит памятником на
Никитской. Развелось двойников! Толстой один - я, Лев с «Войной и миром»!»
Юрий
КУВАЛДИН
