Сейчас Юрию Любимову 93 года. 30 сентября будет 94. Он родился 30 сентября 1917 года. Революционный человек. Как говорил Лев Троцкий, революция должна продолжаться вечно. Начались новые разборки в Театре на Таганке. Инициатор, как всегда, Юрий Любимов. Он хочет жить на государственный счет, но управлять как частник. Раздвоение Ивана. Так не бывает, но он хочет, чтобы так было. У Юрия Любимова, пережившего Советский Союз, появилось естественное желание избавиться от старой гвардии, от Валерия Золотухина и других стариков. Это нормальное явление. Юрию Любимову обидно, что говорят о Владимире Высоцком, о Валерии Золотухине, о Феликсе Антипове, об Алле Демидовой, о Вениамине Смехове, а не о нем. Юрий Любимов понял это слишком поздно, когда ему уже за 90. Он всю жизнь продвигал других, а не себя. Поругивал Константина Станиславского, не понимая, что Константин Станиславский - это текст. А у Юрия Петровича Любимова текста нет. У Юрия Любимова есть, как говорил Михаил Козаков, рисунки на песке. Театр - это рисунки на песке. Эта последняя попытка Юрия Любимова зацепиться за вечность, тоже, на мой взгляд, неудачна. Нужно не с телами актеров заниматься, а с текстом. Актеры - это тела. А тела бренны. Ничтожны. Бессмертные работают текстом, Словом. Юрий Любимов должен был написать книгу уровня Анатолия Эфроса «Репетиция - любовь моя». Но не написал. Что ж, каждый, не запечатлевший себя в тексте, умирает в своем времени, и исчезает из памяти народной, исчезает с лица земли бесследно. Жаль. Талантливый был режиссер. Но ничего, он сохранится в записях бессмертных Владимира Высоцкого и Валерия Золотухина.
Юрий КУВАЛДИН
На сайте Театра на Таганке вывешен следующий материал:
[16.04.2011] Юрий Любимов: «Попросили - работаю».
В интервью корреспонденту «Ведомости. Пятница» Юрий Любимов рассказал о новой премьере, реорганизации труппы и о том, чем режиссер похож на врача.
«На 21 и 23 апреля в Театре на Таганке назначены предпремьерные показы спектакля Юрия Любимова „Маска и душа“ по произведениям Чехова. А 17 апреля 93-летнему режиссеру в Петербурге вручат специальную премию „Европа - театру“. Сейчас на Таганке идут репетиции, Юрий Петрович из зрительного зала водит по полуосвещенной сцене фонариком. Слева расположился фрагмент старого купе поезда, справа - икона, а в глубине - паром из чеховского рассказа „Святою ночью“. Кубики из знаменитого спектакля 1960-х „Послушайте!“ образуют слово „Мейерхольд“. После очередной репетиции режиссер рассказал обозревателю „Пятницы“ о том, что происходит в его жизни и в его театре сегодня.
О премьере
Художника в этом спектакле нет, сценографию сочинил я. Музыку для спектакля написал Владимир Мартынов, а уравновесить ее я решил Шаляпиным, чтобы дать удаль (поет „Как во городе было…“). Кроме того, Шаляпиным мне хотелось обозначить определенный чеховский круг людей. В спектакле фигурируют Бунин, Суворин, даже революционная шпана, как чеховское предчувствие. Я могу себе это позволить, поскольку не делаю исторического спектакля. Эрнст Неизвестный разрешил мне по старой дружбе использовать в оформлении свою скульптуру, изображающую руку. Ее реплику для спектакля сделал актер, играющий в „Маске и душе“ роль Чехова. (Зовет: „Андрей Смиреннов!“ Из-за кулис выходит совсем молодой актер.) Вот наш Чехов.
Труппа должна меняться, а не сидеть, как клопы на диване, до конца своего существования
О Чехове
Я за жизнь поставил несколько чехов?ских спектаклей. Ставил „Три сестры“ у себя в театре, „Вишневый сад“ и „Чайку“ - в Греции. Даже в училище, когда работал, ставил чеховские рассказы. Каюсь, я считал, что его пьесы неинтересные, а проза лучше. Только когда сам поставил несколько пьес, понял, что был неправ. Жанр этого спектакля я называю „элегией“ и пользуюсь рифмой Введенского, которая мне, признаться, очень нравится: „Так сочинилась мной элегия о том, как ехал на телеге я“. В спектакле есть чеховские шедевры - „Степь“, „Святою ночью“, „Учитель“, „В суде“. Есть его автобиографические наблюдения.
Чехов должен был провести для меня диагностику России. Так и были отобраны рассказы: вот безобразный суд, вот „Степь“, где в первом же абзаце помянуто наше безобразное пьянство. Я сформулировал для себя главное в его фигуре: Чехов - доктор, то есть тот, кто ставит верный диагноз, а иначе он залечит. У докторов ведь совершенно особый взгляд. Как и у режиссеров. Я, скажем, тоже могу совершить ошибку и назначить на роль не того актера. Что ж, я его могу и заменить.
О старой Таганке и тайных поклонниках
В советское время меня четыре раза выгоняли из театра. Но сам же театр меня и спасал. Наши спектакли многим нравились. По-видимому, и тем, кто писал вождям речи. Детям вождей они тоже нравились. Юрий Андропов меня однажды неожиданно обнял. Я спросил его: „За что?“ Оказалось, за то, что я не принял его детей в свой театр. „Представляете, они играли бы в вашем театре - какой это был бы позор для меня! Какой вы молодец, что не взяли их. Знали, что мои дети?“ Я ответил, что не знал. Он засомневался: „Зачем тогда час потратили на их пробы?“
Об отставке
Я давно просил городские власти реорганизовать театр, поскольку по действующей системе закупок, по утверждаемой на год смете расходов больше работать не мог. У меня подписание документов отнимает, без преувеличения, по два часа в день, не меньше. Но были и другие причины. Когда сотрудник не хочет чего-то делать, я как руководитель театра должен иметь возможность достать бумажник и сказать ему: „Вот тебе деньги за твою работу, только делай“. Кроме того, я настаиваю, что в театрах должна быть введена контрактная система. Труппа должна меняться, а не сидеть, как клопы в диване, до конца своего существования. В итоге это губит все театры, особенно репертуарные. И я в своем мнении не одинок.
Моя просьба не дала результата, поэтому я написал заявление об отставке. Конечно, сразу испугались скандала: что ж это такое! Меня вызвали городские власти по культуре и сказали: вы еще поработайте, а мы подберем вам замену. Заодно поинтересовались, кого я рекомендую себе на смену. Потом я был на приеме у Владимира Владимировича, который сказал мне: „Нет, Юрий Петрович, я прошу вас поработать“. Попросил - работаю! Был у нового мэра. Вслед за премьер-министром он подтвердил, что не видит проблем перехода театра на автономию.
О расколе
Процесс перехода уже был запущен, но приостановился из-за письма профсоюза театра, возглавляемого Валерием Золотухиным, в Департамент культуры Москвы. Оно подписано актерами театра, волнующимися, что это приведет к сокращению штата. В Мосгордуме решили, что коллектив сказал „нет“. Но какой коллектив может быть в театре? У нас нет понимания, что режиссер собирает для себя команду, что именно он принимает на работу и может уволить. Иначе в театре ничего создать нельзя. Когда я вернулся из эмиграции, один раскол уже произошел (в 1993 году часть артистов Театра на Таганке образовала „Содружество актеров Таганки“. - „Пятница“). „Коллектив“ хотел защищать театр, который создал я, от меня самого. Абсурд! То же самое происходит и сегодня».
Попросили — работаю, «ВЕДОМОСТИ. ПЯТНИЦА» № 14 (246), [15.04.2011]
