Каждый писатель бывал в начале своего творческого пути, даже там бывал, где ни бе ни ме не понимал, ползал в своём животном происхождении на четвереньках, останавливаясь подчас от звуков голоса отца, который вслух ему читал «Критику чистого разума» Иммануила Канта, с которого, в сущности, всё и началось, то есть буква за буквой, потому что все слова мира созданы из букв, но на одном фундаменте, когда новые слова создавались путём замены букв на старых, была мама, стал папа («м» меняем на «п», и в обратную сторону), так что все буквы заменялись, изменялись, но на одном и том же месте, скажем, в окошечке, рассчитанном, к примеру, на десять знаков, и пошли меняться буковки, как на вокзальном табло, и ту же роль исполняет писатель, меняя их, сцепляя буквы в слова, которые, как мастер ткачества, соединяет в магические полотна, в этом еще одна причина полного погружения в волшебство письменного сочинительства, нежели полагать, что все слова самостоятельны для размещения в толстом словаре, нет, есть всего лишь одно слово, а именно. Имя Бога-отца, от него и фонтанирует мировой язык, природа которого в том, что он слишком могуществен от избытка любовной силы, производящей и живых существ и все тексты мира одновременно, но остающимся безразличным к борцам против свободы слова, поскольку Слово нельзя победить, ибо оно живёт в иной, если хотите, мифологической реальности, с того момента как было высечено на камне первое слово, всего-то дело, однако разворачивающееся необычайными событиями в древности, сейчас и впредь.
Юрий КУВАЛДИН
