Народ цепенеет, закованный льдом, от страха до смерти беда беспредельна, в заснеженном поле ждёт траурный дом, отмеченный прочерком жизни отдельной, ночная мечта прижимает к стене, свисает с обоев прощальный клочок забытой в навечно холодной весне, как будто ты в жизни опять новичок, на лавке не дышит упавший ничком, за окнами птицы холодного мая, вонзается сумрак осенним зрачком, стучащим по нервам промёрзшим трамваем, сугробами сдавлена шахта двора, застыли в тулупах огней старики, слепыми шагами скрипят до утра над руслом бесшумной подземной реки, на санках замёрз под горою чудак, его, как и прочих, заела среда, не мыслит извилиной чёрный чердак, колёса стучат по мозгам без вреда, бумажная почата застыла до точки, неведома стуже людей неизвестность, в чугунной колонне всяк поодиночке, коль чертит беззвучно промёрзшую местность, придёт неизбежность потери лица в архивах снегов для всеобщего смеха, играй свою роль, человек, до конца, до самого дна бесконечного эха.
Юрий КУВАЛДИН
