Вовлекая
себя в соревнование с самим собой на выносливость, то есть в течении всей жизни
от рождения до смерти, в моём случае, писать ежедневно, убеждаешься в
ненадёжности то одного себя, то другого, подобно Голядкину из «Двойника»
Достоевского, когда сам Достоевский был почти на грани понимания человека как
социального животного, или примата, вышедшего в роскошных одеждах из дома
моделей, или хомо ещё не сапиенса, но, в общем и целом, догадывавшегося о
содержании в себе не просто двойника, или тройника, но в бесконечности воплощений,
формирование которого осуществляется по закону Станиславского о времени, месте
и действии.
Юрий
КУВАЛДИН
