Маргарита Прошина
ИДЕНТИФИКАЦИЯ ПОЛОЖИТЕЛЬНОГО
рассказ
Несметное пиршество роз всех тонов и оттенков превратило квартиру счастливых супругов в цветущий сад. Розы были повсюду. А приносили именно розы, пурпурные, алые, розовые, золотые. Их охапки, больше похожие на кусты, чем на букеты, самых экзотических сортов, стояли повсюду в больших изысканных вазах.
Отмечалась золотая свадьба.
Но, тем не менее, тесноты не ощущалось. Молодежь крутилась в ритмах вновь модного рок-н-ролла в библиотеке. За огромным круглым столом в зале, а иначе эту комнату в их квартире не назовешь, на старинных резных стульях с высоченными царскими спинками, как король с королевой, сидели виновники торжества Цветков Игорь Мстиславович, президент международного концерна, и его супруга, доктор филологических наук Цветкова Наталья Вадимовна.
Наталья Вадимовна высокая, худощавая, статная женщина, преисполнена достоинства, спину держит подчёркнуто прямо, выглядит значительно моложе своих лет. Строгое узкое лицо с высоким чистым лбом, и прямым тонким носом. Черты лица малоподвижные, но очень выразительные. Серые глаза постоянно меняют оттенок в зависимости от света и настроения, изогнутые дугой тёмные брови и ресницы подчёркивают их. Маленький ротик с тонкими губами. Длинные прямые густые волосы каштанового цвета стянуты на затылке тяжёлым узлом.
Несмотря на то, что она была женщина эмоциональная и впечатлительная, но умела в любых ситуациях владеть собой и чувства свои никогда не показывала. Говорила она низким голосом, медленно, тщательно выговаривая слова, как бы, втолковывая их собеседнику.
Справа от Игоря Мстиславовича сидел 40-летний их сын Всеволод, киновед, специалист по итальянскому кино. Рядом с ним - его жена Мариночка, актриса театра и кино, возле неё - внучка Игоря Мстиславовича и Натальи Вадимовны, Ксюша, ученица центральной музыкальной школы. Слева от Натальи Вадимовны располагалась их старшая дочь, Вера Игоревна, завуч французской спецшколы, с ней бок о бок поднимал бокалы её муж Георгий, владелец крупной фирмы. Около него сидел внук Натальи Вадимовны (и, конечно, Игоря Мстиславовича), Артём, студент мехмата МГУ, и многочисленные нарядные гости.
Как это часто бывает, за столом все оживленно что-то говорили.
Например, сын Всеволод для поднятия тематической планки, обращаясь как бы ко всем, спрашивает:
- Никак не могу понять, почему массовая публика не принимает Феллини, ведь он так ясен?!
Протерев салфеткой губы после сёмги, сидящий напротив Хромов, из управления делами, благодушно отвечает:
- Вы сами, Сева, это прекрасно понимаете. Это ж как дважды два. Феллини - художник, поэтому он и не привлекает массы… По части зрелищ он не проходит…
Георгий, муж Веры Игоревны, басом перекрывает общий гул:
- С Капеллой в Бразилии нам ничего не светит!
- Правильно! - откликается Игорь Мстиславович. - Сначала нужно научиться обыгрывать бочки.
- Как это? - вопрошают женщины.
- А так, - поясняет Игорь Мстиславович своим мягким, с небольшой хрипотцой, переливающимся волнами баритоном, - играли с бочками, и бочки выиграли, потому что наши всё время попадали мячом в неподвижные бочки, расставленные по полю, и от них мяч залетал в наши ворота.
Тяжёлые бутылки, терпкий аромат, стопочки с ледяной слезой, янтарный коньяк, неторопливо стекающий по стенкам сосудов, красное вино в богемском на высоких ножках стекле, отражающем лучи люстр, светилось и переливалось рубиновыми искрами, шампанское искрилось, играя всеми цветами радуги.
А дочь Вера Игоревна делится впечатлениями со всеми от недавней поездки в Лондон.
- Верочка, может, уже пора принять Лондон в состав России?! - доносится чей-то вопрос.
- Да уж, и не говорите. Лондон набит русскими...
Игорь Мстиславович, сухощавый, с седым ежиком волос, поднял бокал и произнёс:
- Полвека назад были белые ночи, - он вздохнул и обвел взглядом гостей. - И вот я к сегодняшнему торжественному событию сочинил такое четверостишие для Натальи Вадимовны…
В этот момент от неожиданности Наталья Вадимовна вздрогнула, порозовела, и дернула украдкой мужа за рукав пиджака, но Игорь Мстиславович всё равно продекламировал громко:
Отмечалась золотая свадьба.
Но, тем не менее, тесноты не ощущалось. Молодежь крутилась в ритмах вновь модного рок-н-ролла в библиотеке. За огромным круглым столом в зале, а иначе эту комнату в их квартире не назовешь, на старинных резных стульях с высоченными царскими спинками, как король с королевой, сидели виновники торжества Цветков Игорь Мстиславович, президент международного концерна, и его супруга, доктор филологических наук Цветкова Наталья Вадимовна.
Наталья Вадимовна высокая, худощавая, статная женщина, преисполнена достоинства, спину держит подчёркнуто прямо, выглядит значительно моложе своих лет. Строгое узкое лицо с высоким чистым лбом, и прямым тонким носом. Черты лица малоподвижные, но очень выразительные. Серые глаза постоянно меняют оттенок в зависимости от света и настроения, изогнутые дугой тёмные брови и ресницы подчёркивают их. Маленький ротик с тонкими губами. Длинные прямые густые волосы каштанового цвета стянуты на затылке тяжёлым узлом.
Несмотря на то, что она была женщина эмоциональная и впечатлительная, но умела в любых ситуациях владеть собой и чувства свои никогда не показывала. Говорила она низким голосом, медленно, тщательно выговаривая слова, как бы, втолковывая их собеседнику.
Справа от Игоря Мстиславовича сидел 40-летний их сын Всеволод, киновед, специалист по итальянскому кино. Рядом с ним - его жена Мариночка, актриса театра и кино, возле неё - внучка Игоря Мстиславовича и Натальи Вадимовны, Ксюша, ученица центральной музыкальной школы. Слева от Натальи Вадимовны располагалась их старшая дочь, Вера Игоревна, завуч французской спецшколы, с ней бок о бок поднимал бокалы её муж Георгий, владелец крупной фирмы. Около него сидел внук Натальи Вадимовны (и, конечно, Игоря Мстиславовича), Артём, студент мехмата МГУ, и многочисленные нарядные гости.
Как это часто бывает, за столом все оживленно что-то говорили.
Например, сын Всеволод для поднятия тематической планки, обращаясь как бы ко всем, спрашивает:
- Никак не могу понять, почему массовая публика не принимает Феллини, ведь он так ясен?!
Протерев салфеткой губы после сёмги, сидящий напротив Хромов, из управления делами, благодушно отвечает:
- Вы сами, Сева, это прекрасно понимаете. Это ж как дважды два. Феллини - художник, поэтому он и не привлекает массы… По части зрелищ он не проходит…
Георгий, муж Веры Игоревны, басом перекрывает общий гул:
- С Капеллой в Бразилии нам ничего не светит!
- Правильно! - откликается Игорь Мстиславович. - Сначала нужно научиться обыгрывать бочки.
- Как это? - вопрошают женщины.
- А так, - поясняет Игорь Мстиславович своим мягким, с небольшой хрипотцой, переливающимся волнами баритоном, - играли с бочками, и бочки выиграли, потому что наши всё время попадали мячом в неподвижные бочки, расставленные по полю, и от них мяч залетал в наши ворота.
Тяжёлые бутылки, терпкий аромат, стопочки с ледяной слезой, янтарный коньяк, неторопливо стекающий по стенкам сосудов, красное вино в богемском на высоких ножках стекле, отражающем лучи люстр, светилось и переливалось рубиновыми искрами, шампанское искрилось, играя всеми цветами радуги.
А дочь Вера Игоревна делится впечатлениями со всеми от недавней поездки в Лондон.
- Верочка, может, уже пора принять Лондон в состав России?! - доносится чей-то вопрос.
- Да уж, и не говорите. Лондон набит русскими...
Игорь Мстиславович, сухощавый, с седым ежиком волос, поднял бокал и произнёс:
- Полвека назад были белые ночи, - он вздохнул и обвел взглядом гостей. - И вот я к сегодняшнему торжественному событию сочинил такое четверостишие для Натальи Вадимовны…
В этот момент от неожиданности Наталья Вадимовна вздрогнула, порозовела, и дернула украдкой мужа за рукав пиджака, но Игорь Мстиславович всё равно продекламировал громко:
Мы стали одною рекою
Когда-то, ты помнишь, с тобою?
К щеке прикасались щекою -
С тех пор мы не знаем покою!
Когда-то, ты помнишь, с тобою?
К щеке прикасались щекою -
С тех пор мы не знаем покою!
- Браво-о-о! - раздались голоса.
- Го-о-орько! - подхватили все присутствующие.
А ведь начиналось-то всё с пустяка. В своё время оказались, как говорится, в нужном месте в одно время: в поезде «Москва-Ленинград». Когда Наташа утром проснулась, Игорь уже сидел напротив, одетый.
- У вас стынет чай, - сказал он, и, заметив её растерянность, добавил: - Я для вас заказал.
- Ой… Спасибо! Вот уж не ожидала… Я сейчас, - и побежала умываться.
Было в ней что-то неизъяснимо трогательное.
Во время чаепития Игорь спросил:
- Вы живёте в Питере?
- Нет. Я живу на улице Марии Ульяновой. А вы?
- Я тоже оттуда. В смысле не с Марии Ульяновой, а с «Речного вокзала».
- Хорошее место, - поднимая свои большие серые глаза на утреннее небо в окне, сказала мечтательно она. - Пароходы, яхты с белыми парусами, чайки…
- Вы были уже в Питере? - спросил Игорь.
- Нет. Я еду в Пушкинский дом…
- О, чудесно! - воскликнул Игорь, отпивая чай из тонкого стакана в подстаканнике. - Ну, я Питер знаю, как свои пять пальцев. Я вам покажу и Литейный, и Невский, и Фонтанку…
- Как интересно… Я очень люблю Владимира Одоевского… У него, кстати, молодые годы тесно с этим городом связаны… А вы часто бываете в Ленинграде?
- Раз в месяц, у нас там филиалы…
- Понятно, почему вы хорошо знаете Ленинград… - сказала Наташа.
- Одоевский… Это интересно, - сказал Игорь.
- Очень интересно.
- И всё-то их ночи тогда увлекали. Пушкин с «Египетскими ночами»…
- Да. Ночи ведь располагают к размышлениям, далёким от будничности, - сказала, серьёзно сдвинув брови, Наташа.
- У Достоевского тоже есть что-то о ночах, - сказал Игорь, пытаясь вспомнить, что именно.
- Да, у него «Белые ночи»…
Наташа достала из сумки Одоевского, сплошь проложенного закладками.
- Можно кусочек? - спросила она.
- С удовольствием послушаю, - сказал Игорь, ставя локоть на столик и обхватывая рукой подбородок.
Наташа прочитала:
«Не вините художника, если под одним покровом он находит еще другой покров, по той же причине, почему вы не обвините химика, зачем он с первого раза не открыл самых простых, но и самых отдаленных стихий вещества, им исследуемого. Древняя надпись на статуе Изиды: "никто еще не видал лица моего" - доныне не потеряла своего значения во всех отраслях человеческой деятельности…»
- Наполеон разбит, но Европа победила, - усмехнулся Игорь и добавил: - Дикость в войнах побеждает, но победа эта кратка. Культура же медленно, но верно торжествует над мраком… - Я с головой погрузилась в «Русские ночи»! Это одновременно и роман, и философский трактат, и притча, и драма, - с жаром сказала Наташа.
- И кто же там герой? - спросил Игорь.
- Как такового нет героя… Главный герой - сама философская мысль: жизнь мысли и драма мысли. «Русские ночи» - это мысли, раздумья, русские идеи, навеянные автору немецким философским романтизмом.
- Я, к стыду своему, не читал, - сказал Игорь.
- А я вам расскажу, - оживилась Наташа. - Он состоит из новелл. Они между собой связаны мыслью. Одоевский осознанно пишет как бы обрывочные записи, «отрывки» - это слово не случайно часто повторяется в романе.
- Как Монтень? - спросил Игорь.
- Не совсем, но по форме близко. Отрывочность удивительным образом сочетается с музыкальностью, которая объединяет роман в цельное произведение.
- Рассуждения и мысли, - сказал Игорь.
- Да, они сменяют друг друга, исчезают, а потом возвращаются в других вариациях, как тема в музыке. Я участвую в беседе Фауста с его приятелями. Вместе с ними как бы со стороны наблюдаю жизнь, рассуждаю о том, что большинство человеческих душ покидают эту землю, исчезая бесследно, как дым. А ведь каждому, являющемуся на свет, предначертано принести пользу.
- Оставить след? - спросил Игорь.
- Конечно! - оживилась Наташа. - Подкупают меня рассуждения о пользе, о счастье, о необходимости записывать все открытия, события, мысли, чтобы следующим поколениям не пришлось узнавать и открывать всё заново.
Небо прозрачной лазурью сияло. Случай. Что это такое? Ни она, ни он не могли ответить на этот простейший вопрос в тот чудесный ленинградский день. Да разве они, погружённые в своё единственное время, могли задумываться об этом? И почему они сами явились из небытия в бытие в намеченное им время? В середину, примерно, 60-х годов. В Москве все как сумасшедшие бросились в чтение. А читатель наверняка знает, что тогда читали. Жизнь каждого человека состоит из подобных случайностей. Лишь оглядываясь на пройденный путь, просматривается некая логически связанная цепочка. А вперед люди ничего не видят, хотя бы лет на пять. Игорь с Наташей даже и во сне не могли бы предположить, что будут отмечать золотую свадьбу. Будущее рисуется в наших глазах на основе прошлого. Что было, то и будет. Не с точностью до ситуации, но примерно так же. Он должен найти её, она - его. Простая формула. Но как редко она воплощается в действительности. Наташа и Игорь вышли из поезда, и это пронзительно-нежное сияние неизведанного, но, как казалось им обоим, счастливого дня отразилось на их лицах. Бывают минуты, когда почти детская радость охватывает человека, и он весь светится изнутри. Казалось, что они удивились другому миру, в котором оказались. Свои объятья им распахнул несравненный Невский проспект.
День пролетел одним мгновеньем. Игорь со смущенной влюблённостью поглядывал на тоненькую беззащитную и такую женственную девочку, которая была теперь с ним в номере, глаза которой сияли, потом подхватил её на руки, а она прижалась к нему, и он услышал, как бьётся её сердце.
Он убрал руку с её обнажённой груди и сказал:
- Я женат.
Наташа онемела. Минута длилась вечность. После чего она лишь отрешённо всхлипнула.
- Я разведусь, - сказал Игорь.
И немедленно развёлся. Он был женат на дочери генерального конструктора, который умер от этого события. Так вот сплетается жизнь. И разве мог знать Игорь в тот миг, что сам в будущем сначала станет генеральным конструктором, а затем президентом международного концерна.
Звон бокалов. Ослепительно белая скатерть с искусно декорированными тканевыми накрахмаленными салфетками, приталенными с помощью специальных золочёных колец, фарфор с изумрудным узором, серебряные приборы с инкрустацией, бокалы - всё искрилось и сверкало, соответствуя значимости события.
Словно Абрахам ван Бейерен вдохновенно прошёлся щедрой кистью по изобильному столу. Пышущие сочностью фрукты, непревзойдённые овощные салаты, утопающие в красном перце смачные куски телятины, усатые лангусты, алые клешни крабов, шевелящиеся под дольками лимонов, крупные рубиновые креветки в сочетании с оранжевой пористой кожурой грейпфрутов, тяжёлые ломти янтарной дыни, с воткнутыми в них тяжелыми серебряными вилками, и нежно-зеленые авокадо. Тающие при одном взгляде мраморные дольки осетрины, огромная в зелени полосатая севрюга, как будто только что выпрыгнувший из озера Байкал серебристый омуль, розовые дольки прозрачной форели, тучный во всех своих панцирных доспехах пунцовый лобстер. Цыплята в манговом соусе, жульен из белых грибов в кокотницах, солёные грузди и маринованные маслята - всё это неумолимо манило тут же отведать. А ещё шашлык из осетрины, овощи на гриле, далма, сациви по-грузински, бастурма, плов, шашлык. Любое пожелание исполнялось мгновенно, были учтены предпочтения каждого гостя. Две аккуратные помощницы по хозяйству в накрахмаленных белых фартуках и кружевных наколках бесшумно кружили вокруг гостей, подавая то или иное блюдо.
Прилетевший специально из Бишкека Абдухалыков, с лицом сияющим и круглым, как подсолнух, с шумом отодвинул стул, подошел к Цветкову, обнял его и воскликнул:
- Мен сэни суйу, дорогой! Я тебя люблю! - И надел ему киргизскую шляпу, которую он назвал колпаком, белую, с низом черным полей, с черными же тонкими полосками крест-накрест по куполу, расшитую узорами. Затем поклонился супруге, и вручил ей с почтением тяжёлую инкрустированную шкатулку.
Игорь Мстиславович в этой экзотичной шляпе стал походить теперь на хана, стремящегося постигнуть причину причин. Он величественно, но с некоторой иронией, как бы посмеиваясь над самим собой, оглядывал публику, мол, хорош ли я в этой шляпе, и слегка улыбаясь, напевал:
- Го-о-орько! - подхватили все присутствующие.
А ведь начиналось-то всё с пустяка. В своё время оказались, как говорится, в нужном месте в одно время: в поезде «Москва-Ленинград». Когда Наташа утром проснулась, Игорь уже сидел напротив, одетый.
- У вас стынет чай, - сказал он, и, заметив её растерянность, добавил: - Я для вас заказал.
- Ой… Спасибо! Вот уж не ожидала… Я сейчас, - и побежала умываться.
Было в ней что-то неизъяснимо трогательное.
Во время чаепития Игорь спросил:
- Вы живёте в Питере?
- Нет. Я живу на улице Марии Ульяновой. А вы?
- Я тоже оттуда. В смысле не с Марии Ульяновой, а с «Речного вокзала».
- Хорошее место, - поднимая свои большие серые глаза на утреннее небо в окне, сказала мечтательно она. - Пароходы, яхты с белыми парусами, чайки…
- Вы были уже в Питере? - спросил Игорь.
- Нет. Я еду в Пушкинский дом…
- О, чудесно! - воскликнул Игорь, отпивая чай из тонкого стакана в подстаканнике. - Ну, я Питер знаю, как свои пять пальцев. Я вам покажу и Литейный, и Невский, и Фонтанку…
- Как интересно… Я очень люблю Владимира Одоевского… У него, кстати, молодые годы тесно с этим городом связаны… А вы часто бываете в Ленинграде?
- Раз в месяц, у нас там филиалы…
- Понятно, почему вы хорошо знаете Ленинград… - сказала Наташа.
- Одоевский… Это интересно, - сказал Игорь.
- Очень интересно.
- И всё-то их ночи тогда увлекали. Пушкин с «Египетскими ночами»…
- Да. Ночи ведь располагают к размышлениям, далёким от будничности, - сказала, серьёзно сдвинув брови, Наташа.
- У Достоевского тоже есть что-то о ночах, - сказал Игорь, пытаясь вспомнить, что именно.
- Да, у него «Белые ночи»…
Наташа достала из сумки Одоевского, сплошь проложенного закладками.
- Можно кусочек? - спросила она.
- С удовольствием послушаю, - сказал Игорь, ставя локоть на столик и обхватывая рукой подбородок.
Наташа прочитала:
«Не вините художника, если под одним покровом он находит еще другой покров, по той же причине, почему вы не обвините химика, зачем он с первого раза не открыл самых простых, но и самых отдаленных стихий вещества, им исследуемого. Древняя надпись на статуе Изиды: "никто еще не видал лица моего" - доныне не потеряла своего значения во всех отраслях человеческой деятельности…»
- Наполеон разбит, но Европа победила, - усмехнулся Игорь и добавил: - Дикость в войнах побеждает, но победа эта кратка. Культура же медленно, но верно торжествует над мраком… - Я с головой погрузилась в «Русские ночи»! Это одновременно и роман, и философский трактат, и притча, и драма, - с жаром сказала Наташа.
- И кто же там герой? - спросил Игорь.
- Как такового нет героя… Главный герой - сама философская мысль: жизнь мысли и драма мысли. «Русские ночи» - это мысли, раздумья, русские идеи, навеянные автору немецким философским романтизмом.
- Я, к стыду своему, не читал, - сказал Игорь.
- А я вам расскажу, - оживилась Наташа. - Он состоит из новелл. Они между собой связаны мыслью. Одоевский осознанно пишет как бы обрывочные записи, «отрывки» - это слово не случайно часто повторяется в романе.
- Как Монтень? - спросил Игорь.
- Не совсем, но по форме близко. Отрывочность удивительным образом сочетается с музыкальностью, которая объединяет роман в цельное произведение.
- Рассуждения и мысли, - сказал Игорь.
- Да, они сменяют друг друга, исчезают, а потом возвращаются в других вариациях, как тема в музыке. Я участвую в беседе Фауста с его приятелями. Вместе с ними как бы со стороны наблюдаю жизнь, рассуждаю о том, что большинство человеческих душ покидают эту землю, исчезая бесследно, как дым. А ведь каждому, являющемуся на свет, предначертано принести пользу.
- Оставить след? - спросил Игорь.
- Конечно! - оживилась Наташа. - Подкупают меня рассуждения о пользе, о счастье, о необходимости записывать все открытия, события, мысли, чтобы следующим поколениям не пришлось узнавать и открывать всё заново.
Небо прозрачной лазурью сияло. Случай. Что это такое? Ни она, ни он не могли ответить на этот простейший вопрос в тот чудесный ленинградский день. Да разве они, погружённые в своё единственное время, могли задумываться об этом? И почему они сами явились из небытия в бытие в намеченное им время? В середину, примерно, 60-х годов. В Москве все как сумасшедшие бросились в чтение. А читатель наверняка знает, что тогда читали. Жизнь каждого человека состоит из подобных случайностей. Лишь оглядываясь на пройденный путь, просматривается некая логически связанная цепочка. А вперед люди ничего не видят, хотя бы лет на пять. Игорь с Наташей даже и во сне не могли бы предположить, что будут отмечать золотую свадьбу. Будущее рисуется в наших глазах на основе прошлого. Что было, то и будет. Не с точностью до ситуации, но примерно так же. Он должен найти её, она - его. Простая формула. Но как редко она воплощается в действительности. Наташа и Игорь вышли из поезда, и это пронзительно-нежное сияние неизведанного, но, как казалось им обоим, счастливого дня отразилось на их лицах. Бывают минуты, когда почти детская радость охватывает человека, и он весь светится изнутри. Казалось, что они удивились другому миру, в котором оказались. Свои объятья им распахнул несравненный Невский проспект.
День пролетел одним мгновеньем. Игорь со смущенной влюблённостью поглядывал на тоненькую беззащитную и такую женственную девочку, которая была теперь с ним в номере, глаза которой сияли, потом подхватил её на руки, а она прижалась к нему, и он услышал, как бьётся её сердце.
Он убрал руку с её обнажённой груди и сказал:
- Я женат.
Наташа онемела. Минута длилась вечность. После чего она лишь отрешённо всхлипнула.
- Я разведусь, - сказал Игорь.
И немедленно развёлся. Он был женат на дочери генерального конструктора, который умер от этого события. Так вот сплетается жизнь. И разве мог знать Игорь в тот миг, что сам в будущем сначала станет генеральным конструктором, а затем президентом международного концерна.
Звон бокалов. Ослепительно белая скатерть с искусно декорированными тканевыми накрахмаленными салфетками, приталенными с помощью специальных золочёных колец, фарфор с изумрудным узором, серебряные приборы с инкрустацией, бокалы - всё искрилось и сверкало, соответствуя значимости события.
Словно Абрахам ван Бейерен вдохновенно прошёлся щедрой кистью по изобильному столу. Пышущие сочностью фрукты, непревзойдённые овощные салаты, утопающие в красном перце смачные куски телятины, усатые лангусты, алые клешни крабов, шевелящиеся под дольками лимонов, крупные рубиновые креветки в сочетании с оранжевой пористой кожурой грейпфрутов, тяжёлые ломти янтарной дыни, с воткнутыми в них тяжелыми серебряными вилками, и нежно-зеленые авокадо. Тающие при одном взгляде мраморные дольки осетрины, огромная в зелени полосатая севрюга, как будто только что выпрыгнувший из озера Байкал серебристый омуль, розовые дольки прозрачной форели, тучный во всех своих панцирных доспехах пунцовый лобстер. Цыплята в манговом соусе, жульен из белых грибов в кокотницах, солёные грузди и маринованные маслята - всё это неумолимо манило тут же отведать. А ещё шашлык из осетрины, овощи на гриле, далма, сациви по-грузински, бастурма, плов, шашлык. Любое пожелание исполнялось мгновенно, были учтены предпочтения каждого гостя. Две аккуратные помощницы по хозяйству в накрахмаленных белых фартуках и кружевных наколках бесшумно кружили вокруг гостей, подавая то или иное блюдо.
Прилетевший специально из Бишкека Абдухалыков, с лицом сияющим и круглым, как подсолнух, с шумом отодвинул стул, подошел к Цветкову, обнял его и воскликнул:
- Мен сэни суйу, дорогой! Я тебя люблю! - И надел ему киргизскую шляпу, которую он назвал колпаком, белую, с низом черным полей, с черными же тонкими полосками крест-накрест по куполу, расшитую узорами. Затем поклонился супруге, и вручил ей с почтением тяжёлую инкрустированную шкатулку.
Игорь Мстиславович в этой экзотичной шляпе стал походить теперь на хана, стремящегося постигнуть причину причин. Он величественно, но с некоторой иронией, как бы посмеиваясь над самим собой, оглядывал публику, мол, хорош ли я в этой шляпе, и слегка улыбаясь, напевал:
В парке Чаир распускаются розы
В парке Чаир расцветает миндаль
Снятся твои золотистые косы
Снится весёлая звонкая даль…
В парке Чаир расцветает миндаль
Снятся твои золотистые косы
Снится весёлая звонкая даль…
Наталья Вадимовна с волнением и смущением слушая восторженные поздравления и пожелания гостей, невольно думала о том, как важно в жизни прислушиваться к своей интуиции. Если бы она тогда в Ленинграде испугалась признания Игоря в том, что он женат, и не поверила бы ему, то ничего бы этого не было. Неизвестно, как бы сложилась её жизнь. Но она сразу доверилась ему всем сердцем, полюбила и не ошиблась. Можно сказать, что счастьем своим она обязана Владимиру Одоевскому, именно благодаря её увлечению его творчеством состоялась эта встреча. Все эти годы она страстно любила Игоря, безоглядно ему доверяла, безгранично верила, восторженно поддерживала всегда и во всём, с удовольствием делала всё для того, чтобы он любил её ещё крепче.
Среди обилия яств выглядывали небольшие изящные икебаны, составленные из искусно подобранных лепестков роз, в специальных вазах из цветного хрусталя. А между блюдами - нежнейшая нуга с удивительными вкусами лимона, апельсина, фисташек, ванили, мёда; цукаты в тёмном бельгийском шоколаде; искристый мармелад с утонченным ароматом манго и клубники, и, конечно, самые лучшие на свете конфеты из горького шоколада ручной работы, трёхъярусный торт «Жемчужный белый романс»...
Пышущий полнотой жизни Баданян счёл нужным помимо жены, привести ещё и свою внучку, Роксану, дабы как-то ненавязчиво сосватать её за красавца внука Цветкова, Артёма.
Поздравления и тосты сменяли друг друга. Баданян из внешторга впервые наблюдал всю семью Цветковых в полном составе. Он смотрел на сияющие лица виновников торжества, их детей и внуков, и думал о том, что хорошо бы породниться с этой счастливой семьёй. Именно поэтому, он настоял, чтобы его внучка, Роксана, непременно пошла с ними к Цветковым. Он повернулся к внучке и спросил:
- Тебе понравился Артём?
- Да, дедушка, очень!
Баданян улыбнулся довольный. А жена его шепнула на ушко Роксане:
- Деточка, а ты не стесняйся, будь посмелее, что ты сидишь с нами за столом!? Пойди к ребятам, поговори с Артёмом.
Роксана улыбнулась и пошла в библиотеку, из которой доносилась музыка и смех молодёжи. Не успела она войти, как Артём взял её за руку и повёл её к компьютеру показать свою страничку в фейсбуке. И сама Роксана от Артёма направляет себе запрос на подключение в друзья.
Она с первого взгляда понравилась Артёму. Восточная, изящная красавица с бархатными глазами и роскошными волосами, такая гибкая и нежная, так и притягивала взгляды молодых людей.
Через какое-то время жена Баданяна заметила внучку с Артёмом страстно целующихся на балконе.
Наблюдая за весельем, Игорь Мстиславович думал о том, что в далёкие годы развёлся он совершенно правильно. До чего же важно верить своему сердцу, быть решительным и последовательным. Как же он решился тогда на развод?! Это казалось в то время безрассудством. А если честно, то он просто об этом не думал. Чего не занимать было ему, так это решительности, твёрдому следованию по избранному пути. Наташа зажглась в его глазах, и он ослеп. Этот сигнал он не мог пропустить. И теперь он повторял избитую истину: любовь с первого взгляда не только бывает, но и творит чудеса. Ведь первый брак состоялся почти по расчёту. Дочь генерального конструктора. Не плохая, и не хорошая. Привыкнуть можно было. Но в ней отсутствовала страсть, или как ныне говорит молодёжь, она была сексуально индифферентна, и напоминала только что выловленную из-подо льда рыбу. Разве мог он предположить в то время, что произойдут такие перемены, он станет генеральным конструктором, а потом президентом международного концерна?! Его одержимость в работе и любовь сделали своё дело. На ловца и зверь бежит. Всё идёт в руки само.
Шумное веселье и танцы перенеслись в холл, и вскоре вся квартира танцевала на сияющем в отблесках люстр, бра и торшеров паркете, можно было наблюдать невероятно захватывающее скрещенье, переплетенье мужских и женских ног, вдохновенно выделывающих самые невероятные движения от классических па, до веселых, затейливых и даже смешных.
Солнечный Абдухалыков, пробирается к Мариночке, которая присела передохнуть после быстрого танца с приятелем мужа продюсером Олегом, целует ей руку и восклицает:
- Ой, Мариночка я видел вас в «Весенней грусти», вы неотразимы, восхитительны, впрочем, как всегда!
- Спасибо! Но разве я похожа на звезду?! - говорит Мариночка, показывая ослепительные американские зубы в улыбке.
- Несравненная!
Казалось, что танцующие туфли движутся независимо от тел, одни ноги, и в вызывающих красных на высоченной платформе, и с умопомрачительной шпилькой, и классические замшевые чёрные лодочки на среднем каблуке, и изящные бежевые на тоненьком невысоком каблучке, и женские туфельки из кожи крокодила, и скользящие легко и непринуждённо мягкие мужские сапожки киргиза. А Игорь Мстиславович, сбросив пиджак, но оставаясь в белом колпаке, пошел вприсядку.
- С макроэкономикой у нас перекосы, - сказал кто-то из танцующих.
- Дело не в макроэкономике, а в госплановском наследии. Если я сам буду принимать решения, то и с макроэкономикой всё будет в большом порядке, - тут же отреагировал Игорь Мстиславович.Затем последовало то самое танго "В парке Чаир", которое напевал Игорь Мстиславович. Это Артём подхватил настроение деда и включил старую запись. Игорь Мстиславович пригласил Наталью Вадимовну.
- А помнишь, Наташа, как ты мне открыла Достоевского? - спросил Игорь Мстиславович.
Наталья Вадимовна улыбнулась, прижалась к щеке мужа и прошептала на ухо:
- Бесконечные ночи раздумий, тревог, страхов, тоски рисует Достоевский в своих романах.
Игорь Мстиславович тоже ей на ухо в ответ шепнул:
- Такими мне представляются ночи самого писателя.
- Да, - в ответ сказала жена, - непростая судьба выпала на его долю.
- Ужас пережитой публичной казни, каторга, болезнь и бесконечное безденежье, - сказал муж.
- Его героев мучает бессонница, внутренняя борьба, - сказала Наталья Вадимовна.
- А я вижу Фёдора Михайловича белыми ночами. Он говорит себе о том, что как только выиграет, непременно завяжет с игрой в рулетку, - сказал Игорь Мстиславович, крепче прижимая Наталью Вадимовну.
- Играет ночами напролёт, выигрывает, остановиться никак не может, удача сегодня на его стороне, и вновь крах! - усилила шепот жена.
- Мгновение и он проиграл разом всё, - сказал муж.
- Ночью заснуть никак невозможно, мысли о реванше не покидают его, - сказала она.
- Достоевский страдал в рождении образов, рыдал с ними, - сказал он.
- Они становятся для него родными, как будто действительно существующими, - сказала Наталья Вадимовна.
- Он поспешно, в постоянной экзальтации пишет, а потом опять то ли он, то ли герой его является вечером к игре, просиживает за ней далеко за полночь, - сказал Игорь Мстиславович.
- Возвращается, обдумывает очередную сцену, молится, впадает в тоску, - сказала Наталья Вадимовна.
- Кошмары погружают его в болезненное состояние, - сказал муж.
- И опять идёт играть с утра до ночи, а потом с ночи до рассвета, - сказала Наташа.
- В какой-то момент он смотрит на светлое небо и не может понять, день ли на дворе, или белая ночь, - сказал Игорь.
В парке Чаир распускаются розы
В парке Чаир расцветает миндаль
Снятся твои золотистые косы
Снится весёлая звонкая даль…
Белые, нежно-жёлтые и лимонные, ярко-жёлтые, жёлто-оранжевые, оранжевые, лососёвые и розово-абрикосовые, нежно-розовые, насыщенно-розовые, фуксиевые, малиновые, пурпурные, пурпурно-фиолетовые, сиреневые, красные, красно-оранжевые розы - так прекрасны, что трудно отдать предпочтение какому-то одному цвету. Были здесь и розы кофейного, медного, чёрного, серого цвета, а ещё и полосатые! Кроме тонов и оттенков розы отличались и формой цветка, особенно выделялись махровые в старинном стиле. Чайные розы классической формы изливали тончайший аромат.
Среди обилия яств выглядывали небольшие изящные икебаны, составленные из искусно подобранных лепестков роз, в специальных вазах из цветного хрусталя. А между блюдами - нежнейшая нуга с удивительными вкусами лимона, апельсина, фисташек, ванили, мёда; цукаты в тёмном бельгийском шоколаде; искристый мармелад с утонченным ароматом манго и клубники, и, конечно, самые лучшие на свете конфеты из горького шоколада ручной работы, трёхъярусный торт «Жемчужный белый романс»...
Пышущий полнотой жизни Баданян счёл нужным помимо жены, привести ещё и свою внучку, Роксану, дабы как-то ненавязчиво сосватать её за красавца внука Цветкова, Артёма.
Поздравления и тосты сменяли друг друга. Баданян из внешторга впервые наблюдал всю семью Цветковых в полном составе. Он смотрел на сияющие лица виновников торжества, их детей и внуков, и думал о том, что хорошо бы породниться с этой счастливой семьёй. Именно поэтому, он настоял, чтобы его внучка, Роксана, непременно пошла с ними к Цветковым. Он повернулся к внучке и спросил:
- Тебе понравился Артём?
- Да, дедушка, очень!
Баданян улыбнулся довольный. А жена его шепнула на ушко Роксане:
- Деточка, а ты не стесняйся, будь посмелее, что ты сидишь с нами за столом!? Пойди к ребятам, поговори с Артёмом.
Роксана улыбнулась и пошла в библиотеку, из которой доносилась музыка и смех молодёжи. Не успела она войти, как Артём взял её за руку и повёл её к компьютеру показать свою страничку в фейсбуке. И сама Роксана от Артёма направляет себе запрос на подключение в друзья.
Она с первого взгляда понравилась Артёму. Восточная, изящная красавица с бархатными глазами и роскошными волосами, такая гибкая и нежная, так и притягивала взгляды молодых людей.
Через какое-то время жена Баданяна заметила внучку с Артёмом страстно целующихся на балконе.
Наблюдая за весельем, Игорь Мстиславович думал о том, что в далёкие годы развёлся он совершенно правильно. До чего же важно верить своему сердцу, быть решительным и последовательным. Как же он решился тогда на развод?! Это казалось в то время безрассудством. А если честно, то он просто об этом не думал. Чего не занимать было ему, так это решительности, твёрдому следованию по избранному пути. Наташа зажглась в его глазах, и он ослеп. Этот сигнал он не мог пропустить. И теперь он повторял избитую истину: любовь с первого взгляда не только бывает, но и творит чудеса. Ведь первый брак состоялся почти по расчёту. Дочь генерального конструктора. Не плохая, и не хорошая. Привыкнуть можно было. Но в ней отсутствовала страсть, или как ныне говорит молодёжь, она была сексуально индифферентна, и напоминала только что выловленную из-подо льда рыбу. Разве мог он предположить в то время, что произойдут такие перемены, он станет генеральным конструктором, а потом президентом международного концерна?! Его одержимость в работе и любовь сделали своё дело. На ловца и зверь бежит. Всё идёт в руки само.
Шумное веселье и танцы перенеслись в холл, и вскоре вся квартира танцевала на сияющем в отблесках люстр, бра и торшеров паркете, можно было наблюдать невероятно захватывающее скрещенье, переплетенье мужских и женских ног, вдохновенно выделывающих самые невероятные движения от классических па, до веселых, затейливых и даже смешных.
Солнечный Абдухалыков, пробирается к Мариночке, которая присела передохнуть после быстрого танца с приятелем мужа продюсером Олегом, целует ей руку и восклицает:
- Ой, Мариночка я видел вас в «Весенней грусти», вы неотразимы, восхитительны, впрочем, как всегда!
- Спасибо! Но разве я похожа на звезду?! - говорит Мариночка, показывая ослепительные американские зубы в улыбке.
- Несравненная!
Казалось, что танцующие туфли движутся независимо от тел, одни ноги, и в вызывающих красных на высоченной платформе, и с умопомрачительной шпилькой, и классические замшевые чёрные лодочки на среднем каблуке, и изящные бежевые на тоненьком невысоком каблучке, и женские туфельки из кожи крокодила, и скользящие легко и непринуждённо мягкие мужские сапожки киргиза. А Игорь Мстиславович, сбросив пиджак, но оставаясь в белом колпаке, пошел вприсядку.
- С макроэкономикой у нас перекосы, - сказал кто-то из танцующих.
- Дело не в макроэкономике, а в госплановском наследии. Если я сам буду принимать решения, то и с макроэкономикой всё будет в большом порядке, - тут же отреагировал Игорь Мстиславович.Затем последовало то самое танго "В парке Чаир", которое напевал Игорь Мстиславович. Это Артём подхватил настроение деда и включил старую запись. Игорь Мстиславович пригласил Наталью Вадимовну.
- А помнишь, Наташа, как ты мне открыла Достоевского? - спросил Игорь Мстиславович.
Наталья Вадимовна улыбнулась, прижалась к щеке мужа и прошептала на ухо:
- Бесконечные ночи раздумий, тревог, страхов, тоски рисует Достоевский в своих романах.
Игорь Мстиславович тоже ей на ухо в ответ шепнул:
- Такими мне представляются ночи самого писателя.
- Да, - в ответ сказала жена, - непростая судьба выпала на его долю.
- Ужас пережитой публичной казни, каторга, болезнь и бесконечное безденежье, - сказал муж.
- Его героев мучает бессонница, внутренняя борьба, - сказала Наталья Вадимовна.
- А я вижу Фёдора Михайловича белыми ночами. Он говорит себе о том, что как только выиграет, непременно завяжет с игрой в рулетку, - сказал Игорь Мстиславович, крепче прижимая Наталью Вадимовну.
- Играет ночами напролёт, выигрывает, остановиться никак не может, удача сегодня на его стороне, и вновь крах! - усилила шепот жена.
- Мгновение и он проиграл разом всё, - сказал муж.
- Ночью заснуть никак невозможно, мысли о реванше не покидают его, - сказала она.
- Достоевский страдал в рождении образов, рыдал с ними, - сказал он.
- Они становятся для него родными, как будто действительно существующими, - сказала Наталья Вадимовна.
- Он поспешно, в постоянной экзальтации пишет, а потом опять то ли он, то ли герой его является вечером к игре, просиживает за ней далеко за полночь, - сказал Игорь Мстиславович.
- Возвращается, обдумывает очередную сцену, молится, впадает в тоску, - сказала Наталья Вадимовна.
- Кошмары погружают его в болезненное состояние, - сказал муж.
- И опять идёт играть с утра до ночи, а потом с ночи до рассвета, - сказала Наташа.
- В какой-то момент он смотрит на светлое небо и не может понять, день ли на дворе, или белая ночь, - сказал Игорь.
В парке Чаир распускаются розы
В парке Чаир расцветает миндаль
Снятся твои золотистые косы
Снится весёлая звонкая даль…
Белые, нежно-жёлтые и лимонные, ярко-жёлтые, жёлто-оранжевые, оранжевые, лососёвые и розово-абрикосовые, нежно-розовые, насыщенно-розовые, фуксиевые, малиновые, пурпурные, пурпурно-фиолетовые, сиреневые, красные, красно-оранжевые розы - так прекрасны, что трудно отдать предпочтение какому-то одному цвету. Были здесь и розы кофейного, медного, чёрного, серого цвета, а ещё и полосатые! Кроме тонов и оттенков розы отличались и формой цветка, особенно выделялись махровые в старинном стиле. Чайные розы классической формы изливали тончайший аромат.
“Наша улица” №172 (3) март 2014
