Там где Ленинский проспект раздваивается: одна часть так и идет по Ленинскому, а другая вправо сворачивает на Ленинские горы, на Воробьевы горы, на улицу Косыгина, там стоит дом, в котором живет бывший инструктор МГК КПСС товарищ Плотников с женой в малогабаритной двухкомнатной квартире, построенной им на кооперативных началах в середине 60-х годов. Плотников ходит в очках и в белой профессорской бородке, говорит на повышенных тонах, спорит со всеми и с каждым. Например, спускаясь в разболтанном исписанном лифте, говорит случайному попутчику:
- Когда не было лифтов, то и писать негде было!
Попутчик поднимает удивленные брови, вступает в диалог:
- Но на десятый этаж мне ногами подниматься тяжело.
- Зато надписей этих, - Плотников указывает пальцем на неприличное слово, выцарапанное глубокими линиями, словно в лифте работал гравер, - не читали бы! ...Он выходил во двор, оглядывался на разбитую деревянную дверь подъезда, на грязь перед подъездом и восклицал:
- Вот следы мужичья!
И забывал, куда и зачем, в смысле почему, он выходил из квартиры, потом нащупывал в кармане записку, доставал и читал: “Сахар, масло, хлеб, молоко”...
Полный текст рассказа: проклятые деньги
