Юрий Кувалдин Жалко ягоду винограда рассказ

Для геолога, который значительно позднее стал бы изучать наш окаменевший земной шар, самой удивительной из революций, испытанных Землей, была бы, несомненно, та, которая произошла в начале периода, весьма справедливо названного психозоем. Имяпсеков постоянно находился в подобных размышлениях.
Можно подумать, что дожди в Бирюлево шли всегда. Но когда туда попадал Имяпсеков, дожди были обязательными. В 1973 году Жадкова, школьного приятеля Имяпсекова, переселили с улицы Кирова в Бирюлево.
Жадков занимался культурой этруссков. Это, разумеется, неплохо. Но был большой зануда и, как говорила его жена, Татьяна Николаевна, совершенно лишен житейских навыков, и мягко говоря, безразличен к любви. Бывало, начнет бубнить себе в бородку, он носил эспаньолку, про изменения в художественных формах пластики, которые, по мнению Жадкова, довольно ярко выступают в женской терракотовой голове из святилища Минервы Вейях, что хочется чего-нибудь попроще. А он говорил о мастере, который с большей, нежели его архаические предшественники, внимательностью отнесся к изображению лица. Приближение к видимой действительности все более и более занимало скульпторов.
У Жадкова была рослая, полногрудая жена, Татьяна Николаевна, и когда Имяпсеков вошел, она неожиданно взяла его за талию, посмотрела маслянистыми глазами ему в глаза, и вдруг поцеловала его своими пухлыми и влажными губами в губы, не обращая внимания на мужа и дочерей. Розовый прозрачный бант, как на девочке, удерживал пышные каштановые волосы Татьяны Николаевны от шторма. Татьяна Николаевна была пьяна, и две дочери: старшая - Светлана, уже имея привлекательные формы, и младшая - Людмила, с намечающимися формами, тоже выглядели не совсем трезвыми...

Юрий Кувалдин Достоевский-Веничка-Каченовский-Кувалдин рассказ

Вместо того чтобы из метро "Савеловская" сразу идти по указателю к торговому центру на Станколите подземным переходом, тесным, узким, с торговыми ларьками, возле которых постоянно толпятся небритые типы, стоящие в проходах, мешающие движению остальных, и с поблескивающими пустотой выпученными глазами дураки, ибо умных тут не бывает, а если и попадется умный на миллион, то он мышью проскочит все эти двери, лестницы, переходы, дабы поскорее выскользнуть в уединение. В проходах стоят только дураки. Я продрался сквозь липкую толпу, поднялся, проклиная бестолковщину обывательской московской жизни, поглядывая с ненавистью по сторонам на стоящих на лестнице и, разумеется, мешающих, раздражающих торговок зеленью, квашеной капустой, солеными огурцами и семечками, на площадь Савеловского вокзала. И наперекор толпе решил отправиться туда, куда толпа не ходит.
Наступила весна, такая же сырая и грязная, как и прошлогодняя. И особенно она грязна в местах дикого скопления людей. Эскалатор вытаскивает из-под земли нескончаемый поток этих безвестных мучеников жизни, пустых, никому не нужных существ, осуществляющих свои материальные потребности. Колбаса, водка, селедка... ну, для разнообразия, стул, компьютер, "мерседес", гроб... ну, еще для ассортимента коттедж с видом на реку, квартира на Арбате и вилла в Монако... Особой популярностью пользуются среди толп прямоходящих гробы. Теперь в морге, как на выставке, десятки моделей гробов, от простых, затянутых красным сатином, до полированных из красного дерева, с открывающейся дверью, как на дорогом автомобиле.

Юрий Кувалдин Розанова рассказ

Солнце освещало белый фарфоровый кувшин. Все слова в этой фразе знакомы: и "солнце", и "освещало", и "белый", и "фарфоровый", и особенно "кувшин". Но как добраться до архетипа, то есть до коллективного бессознательного? Жила в Строгино, работала на "Павелецкой". Отраженный от поверхности кувшина луч долетал до фотографии под стеклом на стене. На фотографии был изображен прадед по материнской линии, усатый, бородатый, глазастый, как Розанова, купец, владелец двух рыбных лавок в Ярославле. Розанова отошла от компьютера, чтобы внимательнее приглядеться к кувшину.
Что можно сказать о нем? Ну, например, то, что от кувшина падала тень на белую скатерть. И еще то, что это - элементарный образ, кувшин, как вместилище, как, положим, чрево женщины, из которого бесконечным потоком во времени выливаются все новые и новые поколения людей, причем из женщины выливаются и сами женщины, и мужчины, то есть кувшин в этом случае не просто кувшин, а архетип, то есть фигура - является ли она демоном, человеком, предметом или событием, - которая в процессе истории повторяется там, где свободно проявляется творческая фантазия. Афина пила из кувшина, а Зевс наблюдал за ней. Велес пил из кувшина, а Хорс наблюдал за ним. Моисей пил из кувшина, а Абрам наблюдал за Христом, который тоже пил из кувшина...

Юрий Кувалдин Золотоканительный Алексеев рассказ

Полная любви Ниночка Заречная золотым сентябрьским денечком вбежала в Малую Коммунистическую улицу, а улица эта уже была переименована в улицу Станиславского. "Чайка" резко отличается от предыдущих пьес Чехова своим лиризмом, символикой и ярко очерченным столкновением различных концепций искусства, концепций жизни. В "Чайке" много любви, то есть показано, как заполнило это могучие чувство всех героев. Актриса Аркадина переживает роман с писателем Тригориным, холостяком в солидных годах. Они приблизительно одинаково понимают вещи и на одном уровне стоят каждый в своей сфере искусства. Другая пара влюбленных - сын Аркадиной Константин Треплев, мечтающий стать писателем, и дочь богатого помещика Нина Заречная, мечтающая стать актрисой. Затем идут как бы ложно построенные пары влюбленных: жена управляющего имением Шамраева влюблена в доктора Дорна, старого холостяка; дочь Шамаевых Маша, безответно влюблена в Треплева, от отчаянья выходит замуж за нелюбимого человека. Даже бывший статский советник Сорин, больной старик, признается, что он симпатизировал Нине Заречной. Сам Чехов острил, что в его "Чайке" пять пудов любви...
Седой как снег, без единого черного волоса старик, который недавно еще был Римским... "Чайка" в постановке Станиславского. В театре говорили с уважением: "Старик на фабрике"... Немирович всегда прозывался Колодкин (от какого-то магазина Немирова-Колодкина)... а Станиславский был "Старик". Родился в доме у Рогожской заставы.

Тишина за Рогожской заставою,
Спят деревья у сонной реки.
Лишь составы идут за составами
Да кого-то скликают гудки...

Юрий Кувалдин Московские коньки рассказ

Электрик Степанов, широкоплечий, с рыжими усами и бельмом на левом глазу, работал на почтамте. Рядом с "Кировской". Ну, это каждый москвич знает. Там еще дальше идет бульвар, за памятником Грибоедову, к Чистым прудам. Много лет назад, когда еще бельма на глазу не было, Степанов служил срочную в десантных войсках, то есть был парашютистом. Но с тех пор воды много утекло. Степанова никогда не вдохновляла зимняя, светлая радость - каток, потому что он никогда не несся по этим Чистым или по набережной Парка Горького сломя голову, чтобы вокруг небесные создания из соседних школ скользили, как во сне. Степанов и в школе-то только до пятого класса дотянул, а потом пошел в ФЗУ, и сразу стал поднимать стаканы и слушать собутыльников. Оченно любил Степанов поддать и послушать товарищей. Сядет в уголок, обхватит стакан своей лапищей и слушает. В юное послевоенное время для Степанова не была самая доступная и желанная радость - каток. Вот так вот. Не был каток для Степанова и не просто развлечением, и не - главное - замечательным местом знакомств. Он не знакомился с девчонками безо всяких проволочек, и даже не видел, как это делали другие, часто даже не снижая скорости. Эти другие, разгоряченные на морозе, под музыку жизнерадостных советских композиторов и жизнь на катке воспринимали иначе, считая ее своею истинно...

Юрий Кувалдин Вино любви рассказ

В коммунальной квартире большого кирпичного дома на Проспекте мира, недалеко от метро "Щербаковская", на втором этаже живет Зубанов Николай Витальевич. Тощий, небольшого росточка, жилистый и... вечно поддатый. На работе, в своем НИИ, где он заведует сектором, и дома он все время соображает. Стоит обратить внимание на угол его довольно просторной комнаты, где накрытая шелковистым кроватным покрывалом с каждым днем все выше растет гора бутылок.
Итак, что же все-таки происходит в жизни кандидата наук Зубанова?
"Зубанов в нетрезвом состоянии привел в квартиру, где живет пять семей, неизвестную нетрезвую женщину. Он хотел ее оставить одну в своей комнате и уйти. Когда мы стали протестовать, он оскорблял нас, ругался матом, сказал, что он кандидат наук и что ему все дозволено. Поэтому - мы просим..."...

Юрий Кувалдин Модест Мертваго рассказ

В шестидесятые годы среди москвичей, попавших в армию, была мода пользоваться в разговорах и в письмах усложненным, интеллектуальным, возвышенным стилем, наполненным всевозможными ассоциациями. Одним словом, мы говорили на языке узкой группы ценителей изящной словесности или литературных снобов. Мы жадно читали книги: и классику, и современников. Иногда играли роли других людей, подделываясь то под деревенских, то под украинцев, как это мастерски делал Мертваго. Поэтому я, чтобы охладить читателя, охочего до разных историй, сразу же делаю несколько предварительных замечаний - сухо и по существу, в меру моих возможностей.
Итак, я много лет своей жизни, может быть, даже все пятьдесят четыре, ощущаю себя чем-то вроде компьютера, загруженного и временами приводимого в действие ради единственной цели - пролить немного света на короткую переменчивую жизнь моего армейского друга Модеста Мертваго, с которым мы служили в учебке, а потом в разных местах, и поэтому переписывались, и который умер тридцати лет от роду и похоронен на Востряковском кладбище...

Юрий Кувалдин Щипок рассказ

Иногда Ларисе казалось, что она молода. Поменьше в зеркало нужно смотреться. Нет шестидесяти пяти лет. Вообще нет возраста без зеркала. Душа молода. Вот в чем дело. Поверьте мне, это очень талантливо - жить без зеркала. Кто так живет? Собаки, кошки. Лариса брала на руки свою Крыску, так она называла черненькую с белым фартучком кошечку, подносила к зеркалу и говорила:
"Смотри". Сикилявка отворачивалась, не желала смотреть в зеркало, потому что для нее гладкой, отражающей поверхности не было. Дело, конечно, не в произволе точек зрения на животных. Дело в том, что сам человек - животное, научившееся смотреть в зеркало.
В проем окна был виден дощатый стол, на котором лежали зеленые недозрелые яблоки. Шел дождь. По яблокам стекали капли, как слезы. Два мужика в телогрейках и сапогах вошли во двор и, хрустя битым стеклом, подошли к столу, поставили бутылку и граненый стакан. Взяли по яблоку. Дождя мужики не замечали. Было слышно, как булькает водка в стакан из горлышка. Странно белые, как будто негативные березы у забора, и запрокидывающие головы пьющие мужики в желтых пластмассовых касках, по которым, как по яблокам, стекают капли дождя. Лариса знала, что все это- прием поэтического кино - один мотив откликается другому, как эхо, как далекая рифма, как отражение в зеркале...

Юрий Кувалдин Вася рассказ

По рядам вещевого рынка, обнесенного забором, ходит милиционер Вася. На нем мешком сидит серая, цвета тряпки после мытья полов, форма, по всей видимости, специально придуманная не умеющими думать модельерами МВД, чтобы такие, как Вася, казались еще уродливее. Дело в том, что у Васи все широкоскулое с носом-картошкой лицо было в бордовых гноящихся угрях; сам Вася, разумеется, считал его красивым. Поэтому он сватался ко всем женщинам, торговавшим на этом рынке, а те это расценивали как обычное вымогательство и без разговоров совали ему измятые пятидесятитысячные бумажки. Вася с ухмылкой прихватывал женщин за мягкое место, убирая деньги небрежно, как бумагу в карман.
После смены Вася брал обязательную бутылку, отдавал половину выручки капитану Лукину, лысому и невысокому, затем шел с земляком Гришей в подвал к азербайджанцам выпивать и закусывать. Там Вася переодевался, надевал гражданские тренировочные брюки с белой полосой вместо лампасов и футболку с надписью на спине “адидас”...

Юрий Кувалдин Капитан Кофман рассказ

Я часто встречаюсь с людьми, которые мало читают, но пишут. Они начинают мучить меня вопросами. Вопросы задавать неприлично. Как неприлично есть в метро. Плюхается со мной рядом девушка и начинает жевать, чмокая, плохо пахнущий, текущий чебурек. Я встаю и отхожу к двери. Вскакивает приличный молодой человек, говорит:
- Садитесь, пожалуйста!
Я назидательно и зло отвечаю:
- Я сам всегда уступаю место молодым людям! Молодые должны сидеть!
Юноша пугливо и моментально исчезает с глаз моих.
- Ну что ты пьешь пиво из горла в метро!?
В Новоград-Волынский я попал совершенно случайно. Меня накрыла воинская повинность. Утром командир шестой дивизии бодро доложил о взятии Новограда-Волынского. Я шел среди белых мазанок с трубой и скрипкой, а Костров тащил огромный контрабас. Мы притворились, что оркестранты, и капитан Кофман нам поверил. Накануне я был с рапортом у военкома, который квартировал на квартире бывшего священника. Полная кухарка напоила меня крепким чаем и накормила пирожками с яйцом и луком. От пирожков шел запах пивной. Как будто к пузатым кружкам положили ржавую селедку с натюрморта Оскара Рабина. В храме грустно позванивали колокола, как звоночки в трамвае "Аннушка" на Яузском бульваре...

Юрий Кувалдин Вот кто-то с горочки спустился рассказ

Крутой под горку Большой Николоворобьинский переулок, с булыжной мостовой, серебрящейся рыбьим боком после весеннего дождя, сбегает вниз чуть ли не до самой Яузы, упираясь в Серебрянический переулок, а налево идет Тессинский.

Вот кто-то с горочки спустился.
Наверно, милый мой идет.
На нем защитна гимнастерка,
Она с ума меня сведет...

Такая гимнастерка осталась одна за Москвой-рекой - у купца, который жил до сорока лет порядочно, то есть по обычаю праотцев, а на сорок первом загулял. Обрил бороду, нашил себе модного в то время платья, между которым и эту гимнастерку, стал ездить в театр и прочее... Потом он опять остепенился, отрастил бороду и уже лет десять живет опять мирно и чинно за Москвой-рекой.
Есть еще Малый Николоворобьинский переулок, самый короткий в Москве насчитывающий всего 62 метра. Он с Яузского бульвара, чуть ниже улицы Воронцово поле, врезается перпендикуляром в Большой Николоворобьинский переулок...

Юрий Кувалдин В своей тарелке рассказ

Утром Иван долго бродил в трусах по новой квартире, хлопал дверями и все не верил, что ему удалось загнать свою убогую трехкомнатную квартиру в девятиэтажном панельном доме у Курского вокзала, а на вырученные купить эту четырехкомнатную квартиру с холлом и кухней в 10 метров в Новокосино. За окнами только-только светлело. От стука поднялась сначала Дарья, жена, а потом и обе дочери, Нина и Зина.
И в одну сторону в окна были видны типовые семнадцатиэтажные дома, и в другую сторону - такие же. Иван постоял у окна в кухне, потом у окна в спальне, потом у окна в большой комнате, потом в комнате дочерей, с балконом. Иван был мощным человеком: размер ноги и кулака как раз подходил для службы во вневедомственной охране пивзавода. Щеки у него были до того толстые, что даже лоснились, как воздушные шары и, казалось, сейчас они лопнут...

Юрий Кувалдин Композитор рассказ

Из окна был виден зеленый овраг, за оврагом новый высокий дом, только что построенный, с широкой пристройкой магазина. Алла подолгу смотрела в окно на овраг, на новый этот дом, на экскаватор, который рыл землю у входа в будущий магазин. Алла вторую неделю болела, сидела дома и смотрела в окно. Сбоку нового дома она заметила дворовых собак; собаки залезали в подвал под лестницу, ведущую в магазин. Издалека Алла не могла разглядеть как следует собак, но их было много.
Три месяца назад Алла переехала сюда, в Бутово; она развелась и разъехалась с мужем. Никак не могла привыкнуть к новому месту, к этой однокомнатной квартире, к новым домам, к диковатой публике Бутова, к диким оптовым рынкам, к диким физиономиям жителей. Алле казалось, что здесь жили не люди, а какие-то неандертальцы, которые не читают книг, не знают что такое театр, классическая музыка. Лица у всех жителей были скуластые, тупые, красные и пьяные. Особенно пугала Аллу молодежь, наглая, хамская, матерщинная. Десятилетние ублюдки пили водку, били бутылки об углы домов, объединялись в стаи, курили, совокуплялись в подъездах, куда проникали, несмотря на домофоны, замки и прочие препятствия. Они варварски выкорчевывали домофоны, разбивали стекла, поджигали плафоны в лифтах, исписывали стены жутким матом.
В каких семьях рождались эти недоноски? Алла сначала задавала себе этот вопрос, потом, наблюдая за дворнягами, перестала его задавать. Жители представлялись Алле теперь такой же дикой стаей дворняг...

Полный текст: композитор

Юрий Кувалдин Проклятые деньги рассказ

Там где Ленинский проспект раздваивается: одна часть так и идет по Ленинскому, а другая вправо сворачивает на Ленинские горы, на Воробьевы горы, на улицу Косыгина, там стоит дом, в котором живет бывший инструктор МГК КПСС товарищ Плотников с женой в малогабаритной двухкомнатной квартире, построенной им на кооперативных началах в середине 60-х годов. Плотников ходит в очках и в белой профессорской бородке, говорит на повышенных тонах, спорит со всеми и с каждым. Например, спускаясь в разболтанном исписанном лифте, говорит случайному попутчику:
- Когда не было лифтов, то и писать негде было!
Попутчик поднимает удивленные брови, вступает в диалог:
- Но на десятый этаж мне ногами подниматься тяжело.
- Зато надписей этих, - Плотников указывает пальцем на неприличное слово, выцарапанное глубокими линиями, словно в лифте работал гравер, - не читали бы! ...Он выходил во двор, оглядывался на разбитую деревянную дверь подъезда, на грязь перед подъездом и восклицал:
- Вот следы мужичья!
И забывал, куда и зачем, в смысле почему, он выходил из квартиры, потом нащупывал в кармане записку, доставал и читал: “Сахар, масло, хлеб, молоко”...

Полный текст рассказа: проклятые деньги

Юрий Кувалдин Кый рассказ

Который был толстым и длинноволосо-лысым, в красных запорожских шароварах и в расшитой белой свитке, сказал:
- Разрешите представиться: Иванов-Кый.
- Рад, товарищ Ивановский! - сказал подтянутый, в поблескивающих сапогах Адольф, любуясь искусственно склоненными над винницким бункером соснами, вызолоченными малороссийским солнцем.
- Не Ивановский, а Иванов-Кый, через черточку или, если говорить филологически, через дефис: Иванов дефис Кый!
- Ивандефискиев? Вроде Худайбердыева?..

До конца: кый

Юрий Кувалдин В парикмахерской рассказ

Пенсионер Ерошкин, шестидесяти пяти лет, пошел с утра в воскресенье в парикмахерскую, которая располагалась за прудом. Ерошкин надел соломенную шляпу и темные очки; в последнее время от яркого солнца у него стали болеть глаза. Но около воды он снял очки, оперся на ограждение и засмотрелся в воду, в которой хорошо различимы были плавающие рыбы, какой марки, Ерошкин не знал, так как не был рыболовом. Зато Ерошкин любил есть рыбу, главным образом навагу, которая почему-то теперь пропала, и он ел пикшу, очень похожую на треску; но в пруду плавало что-то красноперо-золотистое - видимо, карась. Полюбовавшись рыбой, Ерошкин перешел через дорогу к кубу здания, одноэтажного, в котором с одной стороны располагалось кафе, а с другой парикмахерская...

Рассказ: в парикмахерской

Юрий Кувалдин На маршруте рассказ

Отсидев два года за ограбление табачного киоска в городе Львове, гражданин Украины Долбоносов Виктор Гаврилович, тридцати четырех лет, прибыл в Москву и по лимиту устроился шофером автобуса. Долбоносов был узколиц и низкоросл, лицом приятен; вообще, стоит заметить, что узколицые, как правило, приятны лицом, а круглолицые лицом неприятны.
Сам он родился не во Львове, а в Коломые, в семье потомственного алкоголика и железнодорожника. Окончил восемь классов и железнодорожное училище. Еще в училище выучился воровать, лазить по карманам. У узколицых, приятных лицом, пальцы тонкие такие, с аккуратными ногтями - залезет в карман, не заметишь. Подворовывал Долбоносов всюду и всегда. Это у него такая вторая натура была - приворовывать.
На теле - никаких примет; чистое тело, без наколок. И глаза такие круглые, светлые, приятные. Смотрит на тебя, улыбается, вряд ли подумаешь о таком плохо...

Весь текст: на маршруте

Юрий Кувалдин В рогожском углу рассказ

Злые такие ходят, лица крупные, часто рябые, а то и квадратные, с огромными бородами, рыжими, черными и сивыми, пудовые кулаки сжаты, идут куда-то целеустремленно, но куда бы ни шли, все время на одном своем старообрядческом месте остаются, и все время замечания делают. Вот упертые-то какие! Буквами им написали старыми в одном порядке, поэтому другой порядок букв они и не понимают и не принимают, мол, деды наши старой веры были, и мы будем веры той, как буквами написано. Родились здесь, будем молиться по-старому, и помирать будем на своем кладбище. Ну, а что ты хотел? Вера она и есть вера, так как упорством и упрямством из века в век держится. Как иудеи ни с места, так и старообрядцы ни с места. Уперлись рогом в Рогожскую улицу и в свое кладбище, и не сдвинешь. Христиане, и католики, и православные хоть как-то развиваются, а эти как зацементированные, ни шагу от буквы, шаг вправо, шаг влево считается побегом. Если б все люди их слушались, то Земля бы до сих пор первобытной была. Зачем развиваться, учиться, все равно дураком помрешь. По ним просто видно, что выходят на улицу они, чтобы делать замечания. А если нет никого вокруг, то делают замечания голубям, чего, мол, летают над самой головой, или кошкам, чего, мол, крутятся под ногами тут, или пьяным небритым бомжам, побирающимся у забора, чего, мол, грязные сидят тут и в кепку, брошенную на землю, мелочь собирают. В общем, так, выйдет из своей конуры и давай всем подряд, кто стоит, идет, или лежит, замечания делать...

Весь текст: в рогожском углу

Юрий Кувалдин Книга с верхней полки рассказ

В хранилище перегорели почти что все лампочки, а новых не было; горело в длинном коридоре всего штук пять, и те - слабенькие, от них шел жидкий желтый свет. На отполированном за многие годы цементном полу этот свет отражался как масло. К тому же было прохладно: еще перед новым годом прорвало отопление, потом кое-как наладили, но было не выше десяти градусов.
Лена ежилась в пальто, хотя, когда только пришла, здесь показалось тепло. Это потому, что сегодня подморозило. Окна в трамвае были покрыты толстым слоем инея. Лена забыла дома перчатки. Теперь то держала руки, красные, в карманах, то подносила их ко рту и дышала на них. Так что очки запотевали. Чуть слышно играло радио, мосгорсеть. Старый динамик, пластмассовый с клетчатой тряпкой, пел голосом Бернеса:

Враги сожгли родную хату...

Полный текст рассказа: книга с верхней полки

Юрий Кувалдин Нет ответа рассказ

Не всякое утро бывает добрым.
Жена пришла пьяная под утро, к тому же в рваной юбке и с синяком под глазом. У самого Пушкина три головы, казалось, за ночь выросло. Узкая комната с зарешеченным окном троилась и поэтому выглядела огромной. Жена рухнула под вешалкой у шифоньера. Пушкин мысленно стал бить ее ногами, но реально не мог пошевелить рукой.
За ночь три раза его тошнило. Так что запах в конуре стоял соответствующий. Пушкин пошарил глазом по полу, потом поднял на стол. Грязные стаканы и пустые зеленые бутылки. Одна была разбита. Отдельно лежали у ножки стола донышко, стенка и горлышко.
Пушкин набрался храбрости и сел на постели, спустив синие ноги на заплеванный пол. Наташкины ноги, то есть ноги жены, в рваных и заштопанных чулках выглядывали из-под вешалки. На пятках, черных, были дыры...

Полный текст: нет ответа

Юрий Кувалдин Хризантема рассказ

Дождь застучал по отливу, в комнате стало темно, собака подняла уши, уставилась на окно, затем встала и застыла в ожидании. Чего ждала собака?
- Лежать! - подал нестрогую команду Матвеев, зная свою собаку, не любящую всякую непогоду.
То у собаки давление подскакивало, то аппетит пропадал, то она на работу не ходила, врача вызывала, то отказывалась от кофе, то от первого, то от второго. Матвеев, лысый в тридцать два года, очень худой, выполнил команду и лег на место: под стол, где лежала собачья подстилка. Лег и положил голову на лапы, то есть на передние ноги, то есть на руки. Лежал и смотрел на окно. По стеклам растекались струйки воды. Дождь усилился. Вдали, на совершенно свинцовом небе, вспыхнула молния, и все застыло в ожидании. Матвеев навострил острые уши и задрожал. Он так сильно задрожал, что не мог даже стакан в руке держать. В одной руке, правой, не мог держать стакан. В страхе он зажмурился и поставил стакан на стол. И тут ударило, да так сильно, что сорвалась с потолка люстра и упала на стол, под которым лежал Матвеев...

Весь рассказ: хризантема

ВЕТЕР ПОВЕСТИ И РАССКАЗЫ ЮРИЯ КУВАЛДИНА 2009

СОДЕРЖАНИЕ
ПОВЕСТИВорона ............................................................................ 3Замечания ..................................................................... 40Шиповник у калитки ...................................................... 114Поле битвы - Достоевский ............................................. 161Вавилонская башня ...................................................... 234Титулярный советник .................................................... 290В садах старости ......................................................... 318
РАССКАЗЫВетер .......................................................................... 383Белые розы ................................................................. 393Прекрасный вид .......................................................... 405Матросы ...................................................................... 411“Становиццо вне закона” .............................................. 423Мейер ......................................................................... 433Крапивенский переулок ............................................... 442
Юрий Александрович КувалдинВетерповести и рассказыПодарочное издание
Редактор Юрий КувалдинХудожник Александр Трифонов
ISBN 5-85676-131-6
ЛР № 061544 от 08.09.97.Сдано в набор 27.07.09. Подписано к печати 19.08.09. Формат 84х108 1/32. Бумага офсетная. Гарнитура “OfficinaSansCTT”. Печать офсетная. Уч.-изд. л. (авторских листов) 23,37. Тираж 1000 экз.
Издательство “Книжный сад”

Юрий Кувалдин Штангель рассказ

Теперь он вернулся в Москву из Караганды, то есть как бы из-за границы, из другого государства, из Казахстана: ему - государству этому - свой стул в ООН дали. Начальник исправительного учреждения Симаков, полковник, вернулся, одним словом, в Москву. С большими трудами. Дочь помогла деньгами, купила отцу с матерью квартиру в Бутово, в новом доме, кухня - 10 метров и две комнаты с холлом.
Сухощавый, с впалыми щеками, Симаков ходил теперь по Москве и умилялся памятникам архитектуры и новому строительству, с удовольствием закусывал в “Макдональдсе”, пил пиво в ирландских барах и постоянно вспоминал детство и юность. Родился Симаков в Останкино, на Кашенкином лугу. Сразу съездил туда. Конечно, бараков нет уже, и место изменилось, но дух уловил. Вспомнил, как играл в расшибалочку у серого дома, потом вспомнил, как копали котлован под фундамент Останкинской телебашни в конце пятидесятых годов...

Рассказ: штангель

СИРЕНЬ ЮРИЙ КУВАЛДИН РАССКАЗЫ 2009 КНИЖНЫЙ САД

ББК 84 Р7 К 88 Оформление художника Александра Трифонова На переплете: писатель Юрий Кувалдин. Фото Александра Трифонова Кувалдин Ю.А. К 88 Сирень: рассказы. - М.: Издательство “Книжный сад”, 2009. - 384 с. Книга «Сирень» включает рассказы, публиковавшиеся в ежемесячном литературном журнале «Наша улица», основанном Юрием Кувалдиным в 1999 году. Творчеству Юрия Кувалдина присущи философская глубина, художественная оригинальность и смелость, интеллигентность и эрудированность, наработанное десятилетиями мастерство. За Юрием Кувалдиным прочно закрепилась слава «одиночки на облаке», идущего своим путем и имеющего свой собственный, не похожий ни на кого взгляд на литературу. Юрий Кувалдин печатался во многих газетах и журналах. Он автор целого ряда книг художественной прозы, критики и эссеистики. В 2006 году в Издательстве «Книжный сад» вышло Собрание сочинений в 10 томах. По каналу «Культура» 21 ноября 2006 года показан телевизионный фильм «Юрий Кувалдин. Жизнь в тексте». ISBN 5-85676-128-6 ББК 84 Р7 © Юрий Кувалдин, 2009 СОДЕРЖАНИЕ Зима на Сухаревке ...................................................... 3 Щебенка .......................................................................12 Книга с верхней полки ................................................ 16 Четвертое место жительства .................................... 21 В своей тарелке .......................................................... 25 Розанова .....................................................................29 Огонь желанья ........................................................... 35 Похищение Европы ..................................................... 41 Фикус ......................................................................... 50 Смирнов ...................................................................... 58 Кандидат экономических наук .................................... 71 Таксист ....................................................................... 81 Голуби ........................................................................ 87 Московские коньки ....................................................... 95 Вот кто-то с горочки спустился ................................... 101 Золотоканительный Алексеев .................................... 109 Новый сосед ................................................................ 119 Крик во дворе .............................................................. 140 Как течет река .............................................................. 148 Павлина ..................................................................... 152 Инженер Солдатов ..................................................... 162 Не известный скульптор .......................................... 169 Проклятые деньги ..................................................... 174 На Байкале ...............................................................181 Летчик ...................................................................... 197 Китайка ..................................................................... 206 Ля-ля тополя ............................................................... 221 Сирень ...................................................................... 240 Шишкин ..................................................................... 249 Забор ........................................................................ 263 В рогожском углу .......................................................275 Капитан Кофман .......................................................... 283 Вино любви ................................................................. 293 Новости ..................................................................... 303 Там .............................................................................. 314 Полянка ..................................................................... 322 Кольцо ...................................................................... 333 Изучение Достоевского ............................................. 344 Молодая ..................................................................... 354 Жена умершего героя .................................................. 364 Маленький .................................................................. 369 Токарь Макеев .............................................................. 375 Юрий Александрович Кувалдин Сирень Рассказы Редактор Юрий Кувалдин Художник Александр Трифонов ЛР № 061544 от 08.09.99. Сдано в набор 07.02.09. Подписано к печати 15.03.09. Формат 84х108 1/32. Бумага офсетная. Гарнитура “OfficinaSansCTT”. Печать офсетная. Уч.-изд. л. (авторских листов) 22,15. Тираж 1000 экз. Издательство “Книжный сад” www.kuvaldin.ru

Юрий Кувалдин Телевизор рассказ

Чтобы свет из окна не падал на экран, Валентина заставила все же себя встать с кресла и задернуть штору. Труда ей стоило это большого, потому что в Валентине было килограммов двести и ноги ее не держали. Оторваться от телевизора она не могла, очень интересную мексиканскую жизнь показывали. Хотя отрываться приходилось, чтобы сходить на кухню, приготовить что-нибудь к приходу из школы Васи, сына, пятиклассника. В самый момент поцелуев заявился Вася, швырнул портфель под кровать, схватил сушку из вазы на столе и быстро начал переодеваться, чтобы бежать гулять.
- Куды?! - всплеснула толстыми руками Валентина. - Щей сейчас принесу...

Далее: телевизор

Юрий Кувалдин Щебенка рассказ

У Муртазаева волосы были как конские: жесткие, черные, свистящие на ветру. Мартазаев стоял на недостроенном одиннадцатом этаже; и кричал крановщику:
- Вира!
Шел дождь со снегом, и быстро темнело. Луч прожектора ослеплял. Муртазаев прикрывал глаза мокрой рукавицей, а другой рукой подводил панель к стыку. Напарник, Хайроло, придерживал огромную бетонную панель с другой стороны. Крановщик Байрам точно опустил панель, и ребята стали варить ее к месту.
У Муртазаева прохудились сапоги, и палец правой ноги высовывался. Муртазаеву было холодно, голодно и тоскливо, но он постоянно успокаивал себя мыслью, что скоро дадут деньги и он поест. Как следует. У Хайроло по редкой рыжей бороде стекала вода. Глаза у него тоже были грустные. Хайроло, как и Муртазаев, хотел есть...

Весь рассказ: щебенка

Юрий Кувалдин Не известный скульптор рассказ

Есть скульптор Эрнст Неизвестный, при упоминании которого Иван Фурсов начинает мелко дрожать, вздымать кулаки к потолку своей мастерской от негодования. Иван Фурсов не просто не любит Эрнста Неизвестного, он его ненавидит, как может ненавидеть любитель Шишкина творчество Пикассо или Кандинского.
Ивану Фурсову шестьдесят пять лет; он народный художник СССР, автор более сотни никому не известных памятников: сталевару Гудкову, доярке Шмариной, шахтеру Стаханову, слесарю Ионову (герою соцтруда), летчику Нечушкину и др. Иван Фурсов непомерно толст, живот выпадает из-за пояса брюк, костюмы он шил прежде в ателье на заказ, потому что даже в “Богатыре” не мог подобрать себе подходящего, ибо был невысок, но очень широк. У него к тому же одна рука много короче другой, и вместо левой ноги - протез, но не на войне Иван Фурсов потерял ногу; он родился одноногим...

Рассказ: не известный скульптор

Юрий Кувалдин Летчик рассказ

В половине седьмого утра пришел дядя Володя, в шапке, в валенках с галошами; лицо было красное, с мороза. И тут же закурил, присев на табурет на кухне. С галош, конечно, потекло на линолеум.
Лида покосилась на дядю Володю, посопела, но ничего не сказала, лишь укоризненно взглянула на мужа, Геннадия, который в трусах стоял в дверях и, костлявый, шумно потягивался, хрустел суставами, сглатывал и зевал во всю глотку, и кадык со щетиной ходил вверх и вниз...

Текст: летчик

Юрий Кувалдин Как течет река? рассказ

Стоянка обнесена глухим высоким железным забором, выкрашенным ядовитой зеленой краской, в том смысле, что эта яркая краска ест глаза. Впрочем, Мандриков Виктор не смотрел на нее. А когда красил, специально сделал цвет поядовитее, чтобы префект за версту видел, что поручение выполнено. У Виктора Мандрикова квартира, однокомнатная, в панельной пятиэтажке, постройки 1963 года, была на первом этаже; дом стоял торцом к стоянке, через небольшой проезд от нее, и окно комнаты выходило прямо на зеленый забор. И зимой виделось Мандрикову Виктору лето. Известно, что каждый русский любит лето и не любит зиму...

Текст: как течет река?

Юрий Кувалдин Крик во дворе рассказ

Меня внезапно разбудил крик во дворе. Я с трудом открыл затекшие от бессонницы глаза и с болью в груди выпрямился. В темной, едва освещенной каким-то мыльным светом сумерек маленькой комнатке с низкого потолка ручьями текла вода. Пол был залит сплошной грязной лужей...

Полный текст рассказа: крик во дворе

Юрий Кувалдин Отчаяние рассказ

Он вышел и пошел. Ей так показалось, что он именно вышел и пошел. Куда пошел? Ольга приподняла голову с подушки: Николай снимал книги со стеллажа и ставил их назад. Снимал и ставил. Даже не заглядывая на название. Просто так снимал и ставил. А сначала Ольге показалось, что он вышел из комнаты и пошел в уборную. Или в ванную. Или на кухню. У Ольги глаза были закрыты. Она еще спала, но уже не спала. А Николай встал и пошел. Или, теперь, когда глаза у Ольги открылись, стало ясно, что Николай встал и, подойдя к стеллажу, стал одну за другой снимать книги...

Весь: отчаяние

Юрий Кувалдин Буфет в углу рассказ

Референт депутата Госдумы Н. на черной машине подъехала к концертному залу. У дверей ее окликнул товарищ из администрации президента. Он стал ее расспрашивать, как проходит закон о введении семи новых налогов. Она - Мацылевич - со всем поддельным вниманием выслушала и дала соответствующие разъяснения, не прибегая к дополнительным сведениям о некоторых затруднениях, которые испытывал ее депутат в связи с сильным давлением на него демократов, те стремились упразднить налоги, оставив для предприятий всего лишь два: один, 10 процентов, с каждой поступившей на счет суммы, другой - 12 процентов из зарплаты работника... Мацылевич говорила и чувствовала, как пот выступает на всех участках ее красивого тела. Они стояли на солнце, день был очень жаркий, под 30 градусов...

Полный текст рассказа: буфет в углу