Этот
держал речь, и тот держал речь, и третий держал речь, и восьмой держал речь, а
четвёртый, между прочим, противоречил второму, а тридцать восьмой противоречил двадцать
седьмому, но тут стал держать речь сто семнадцатый, конечно, до него все по порядку
времён, и даже до возникновения времён держали свои речи, а этот ухитрился
противоречить самому себе, так что все видели, что он не прав, полагая, что сто
сорок четвёртый мог бы поправить первого, но не смог, поскольку тело первого
уже намазали мазями и уложили на вечное хранение под стекло для поклонения ему других
тел.
Юрий
КУВАЛДИН
