Я СПРОМИЛ У ТИМОФЕЕВСКОГО О ПАСТЕРНАКЕ

Я СПРОМИЛ У ТИМОФЕЕВСКОГО О ПАСТЕРНАКЕ

..."Я постучал. Послышались шаги, дверь открылась. На пороге стоял человек с седой косой челкой, с широко посаженными восточными глазами, со скуластым и с большой нижней челюстью лицом: сам Пастернак! Первое, что он спросил: "Вы не студенты литинститута?" Мы говорим - нет. "Ну, тогда проходите!". Я говорю: "А почему вы спросили про литинститут?" - "Да, студенты литинститута на днях тут приезжали, били мне стекла чернильницами-непроливашками... Протестовали" Он провел нас по коридорам и комнатам, в одной из которых мы заметили двух каких-то дам, в самую дальнюю комнатку. Потом я узнал, что в ней он умер..."

Искусство - способ бегства от жизни (романтизм), приготовления к смерти (Пастернак о Шопене) и ее преодоления (Пушкин: “...и тленья убежит”). Но оно и способ познания действительности - “зеркало, с которым идешь по большой дороге” (Стендаль), воплощение абстрактного в конкретном (Гегель), мышление в образах (Белинский)... Вот Белинский-то мне ближе всего и, на мой взгляд, точнее прочих. Если и есть Бог (в том виде, в каком нам Его изобразили древнееврейские писатели), то Он уж точно мыслит в образах (людях), дополняя эти неисчерпаемые образы флорой и фауной.
А вот как мыслит себе искусство Тимофеевский, причем не сегодняшний, а тридцатилетний (стихотворение датировано 1963 годом):  

Хочу хоть раз постигнуть мир,
А там весь век лежать в падучей.
Хочу уверовать на миг
В единственность своих созвучий.
Но стих не передаст мечты.
Быть может, смысл в напрасном тщеньи -
Чем тоньше схвачены черты,
Тем отдаленней воплощенье.  

Я бы перефразировал последние - гениальные! - строки так: чем ближе к объекту, тем опаснее неузнавание. И с другой стороны, - что говорит о глубине постижения предмета Тимофеевским, - чем тоньше черты, тем меньше людей, ценителей, способных воспринять эту утонченную красоту. Искусство в разнообразии - вот, что можно тут еще сказать.

Юрий КУВАЛДИН