Едва
родился, как промелькнули десятилетия, и после стольких лет вдруг ощутил себя
каким-то усовершенствованным, потому что не только видимый мир могу превращать
в письменный, но и мир невидимый укладывается в напевные фразы, застывая в
слове, как скульптура в бронзе, а не как что-то отвлеченное, с неопределенностью
направленное всем, а если всем, то никому, а конкретно постигшим философию
филологии, когда непринужденность послания несёт мой истинный дух, беззаботный и
безрассудный.
Юрий
КУВАЛДИН
