НЕОЖИДАННО ЯСНО, НЕ УСТНО, А ПИСЬМЕННО

Чем больше слушал, тем меньше понимал, потому что всё время куда-то приглашали, всюду ждали, говорили все вместе, почти хором, я думал, чёрт меня занёс в эту толпу, к тому же, к каждому уху был приложен мобильник, приспособление для устной речи, но чтобы себя вочеловечить, мобильник нужно выкинуть с 17 этажа в форточку, взять гусиное перо и написать, что нет, не весь я умер без мобильника, и находилась эта превосходно сформулированная мысль где-то рядом, в другом новейшем устройстве с клавиатурой, нужно было молча сесть и написать о том, что ты всю жизнь проболтал, очарованный устной речью, говорил не просто, а красиво, с богатой научно-ниишной лексикой, очаровывал не только дам, но и секретаря парткома, но вскоре выяснилось, что все устные умники почили безвестно в бозе, и не было нужды вспоминать о миллионах устных людей, достававших и достающих пишущих своим шлепающим без нужды языком, не врубаясь в простую мысль, что колесо вечности перемалывает всех, кроме писателей.

 

Юрий КУВАЛДИН

 

С ЭСТЕТИЧЕСКОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ

Поэт обращается время от времени к небу, когда в подвале ЦДЛ становится душно, его здесь встречают радушно влиятельные цекамольцы, продвигающие молодых поэтов, славящих братские реакторы, космические ракеты, принципиальных коммунистов, наставников молодёжи, в белых шарфиках, в павлиньих пиджаках, ох и ах, требуют, подвывая, убрать Ленина с денег, просто восхищаюсь полётом слепорождённых, подумайте в начале о конечном причале, излишне говорить чисто с эстетической точки зрения о конформистском движении джинсов и дублёнок, послереволюционный жеребёнок и то был приличнее, больше другой, нежели своя рубаха, нет ничего на свете, остался, прекрасно сказать, в утраченном временем свете нашими приближёнными к кремлёвскому горцу, сервильно идёт советская эпоха, равная всего лишь одному поколению, а замах-то был на «светлое будущее», шумели одни, а в литературу вошли другие: Мандельштам, Фёдор Крюков, Волошин, Бродский, Довлатов, Булгаков, Андрей Платонов…

 

Юрий КУВАЛДИН

 

СВЕЖЕСТЬ ТЕКСТА

Ночная прохлада не в ладу с теплом, произвела некоторую непринужденность в душевном состоянии, хотя незадолго казалось, что во дворе по-прежнему томится жаркий воздух, но по мере того как я спонтанно продвигался по тексту, чередуя жару с холодом, понимал, с каждым мгновением  становился моложе, чувствовалось, что каждая строка стремится решительно преодолеть сопротивление реализма, попадая в психически бесконечный, и поэтому безвыходный коридор маниакальности, в котором нельзя миновать свежих мыслей, вроде той, что являлась Достоевскому, когда, по крайней мере, припоминая впоследствии и силясь уяснить себе припоминаемое, он неожиданно многое узнал о себе самом, уже с удивлением руководясь сведениями, полученными от людей совершенно посторонних, разумеется, надо и Раскольникову было быть достойным автора, но, естественно, с противоположным знаком.

 

Юрий КУВАЛДИН